Третья мировая-в бестселлерах и не только

Из Пентагона смотрят не на собственные государственные границы. Смотреть туда нечего — никто им не угрожает. Некому — ни с севера, ни с юга. Не ждать же вторжения от Канады, которая сама вынесла и продолжает выносить столько бед от американцев. Незачем Вашингтону втыкать в землю сторожевые вышки на южной границе. Если мексиканцы и пересекают ее, то ради куска хлеба. Таких называют «мокрые спины», потому что переплывают пограничную реку Рио-Негро. Крадутся они по ночам в поисках работы на плантациях юга США.

Предположения о нападении соседей на США давно уже стали сюжетом для юмористических рассказов и кинофильмов. В одном из них — «Мышь, которая рычала», — солдаты некоего латиноамериканского государства высаживаются в Нью-Йорке, они машут автоматами, пристают к прохожим, те отмахиваются от них — не мешайте, мол, занятым людям. «Агрессорам» так и не удалось никого убедить, что они агрессоры, никто всерьез их не принял, пришлось им в обиде и разочаровании отчалить восвояси. Не было за всю историю США и нет сейчас вокруг Вашингтона никого, от кого шла бы опасность.

Пентагоновская рать смотрит поверх границ на чужие земли. Это у нее в крови. Вся стратегия и военные планы Вашингтона обращены не на защиту американских границ, а на захваты на стороне.

Исследователи из американского университета Тафтс подсчитали, что в период после окончания второй мировой войны и до середины 1980-х годов около 300 раз вооруженные силы США использовались для достижения внешнеполитических целей правящей группировки. Соединенные Штаты в среднем одни раз в каждые два месяца начинали войны, чинили разбой в чужих землях, грозили оружием. Ни одна из войн не была оборонительной. Не от кого Америке обороняться, другим ждать от нее беды. Вашингтон хватался за оружие всякий раз, когда в других странах происходили политические изменения не по его вкусу. Имперские вожделения США были и остаются главным источником военной опасности.

Набив до отказа военные арсеналы, Америка уже не может быть независимой от них. Вместо расширения выбора вариантов действий на международной арене, американская политика оказалась затиснутой в узкое русло с односторонним движением. Регулировщиком в нем часто становится военщина, направляющая поток туда, куда надо Пентагону, и не обязательно туда, куда хотела бы официальная политика. У американской военщины есть свои собственные, клановые интересы, которые в сути своей никак, разумеется, не расходятся с целями общего политического курса. Бывало и так: у политиков — одни расчеты, но генералы настаивали на других решениях, ведя дело к тому, чтобы придать внешнеполитическому курсу США еще большую обостренность.

Замечено, что военная активность США связана с положением дел внутри страны. Кривая военных угроз особенно часто идет вверх, когда скользит вниз экономическая ситуация, падает популярность администрации. Внутренние кризисы в Америке стараются компенсировать шумом вокруг военных авантюр, которые, впрочем, в последнее время особых лавров Вашингтону не приносят.

В прошлом чуть ли не каждый второй год Соединенные Штаты прибегали к ядерной угрозе, призрак войны с использованием самого разрушительного оружия готов был стать реальностью. США пытались угрожать СССР ядерным оружием во время суэцкого кризиса, событий в Ливане, кубинского кризиса, октябрьской войны 1973 г. на Ближнем Востоке. Не раз они направляли к границам СССР свои стратегические бомбардировщики с ядерным оружием.

Политика канонерок снова была пущена в ход, когда в 1979 г. седьмому флоту США было приказано занять позицию в Индийском океане, вблизи Ирана, где произошла антишахская революция. Крупная вооруженная интервенция США, окончившаяся провалом, была совершена Соединенными Штатами в Ливане в 1983–1984 гг. Тогда же Вашингтон совершил бандитское нападение на Гренаду.

Сенатская комиссия по иностранным делам опубликовала долго хранившиеся в архиве секретные документы, из которых следует, что Соединенные Штаты были готовы развязать ядерную войну из-за Западного Берлина.

«Мы в превосходном положении, чтобы прибегнуть к последней угрозе», — заявил госсекретарь США К. Гертер на закрытом заседании сената 10 мая 1959 г.

«Когда Вы говорите «последняя угроза», имеете ли Вы в виду ядерную бомбардировку?» — полюбопытствовал сенатор М. Мэнсфилд.

«Речь идет именно об этом», — последовал ответ госсекретаря^[60].