Третья промышленная революция

Новая политическая сила третьей промышленной революции быстро вышла за пределы Италии и распространилась по Европе. Веса новому движению добавило присоединение Европейской ассоциации ремесленных, малых и средних предприятий. Эта гигантская зонтичная организация включает в себя национальные ассоциации малого и среднего бизнеса всех стран — членов ЕС и представляет 12 млн предприятий и 55 млн работников. Не последнюю роль в повышении влиятельности движения сыграла и Coops Europe, общеевропейская ассоциация, в состав которой входит 161 национальная кооперативная организация из 37 стран. Совместно эти кооперативы представляют интересы 160 000 кооперативных предприятий, 5,4 млн рабочих мест и 123 млн членов^{192}. Европейская организация потребителей, объединяющая 40 потребительских групп из 30 европейских стран, принесла альянсу еще сотни миллионов голосов потребителей.

Эти три общеевропейские ассоциации, представляющие интересы подавляющего большинства компаний и потребителей Европы, объединили 1 февраля 2011 г. свои силы с пятью крупнейшими партийными группами в Европейском парламенте, подписав декларацию с призывом к Еврокомиссии подготовить всесторонний план создания инфраструктуры третьей промышленной революции на пяти столпах в 27 странах-членах.

Месяц спустя, 7 марта, два влиятельных профсоюза Испании вступили в альянс с национальной ассоциацией малого и среднего бизнеса, национальной ассоциацией кооперативов и некоммерческих организаций и национальной федерацией потребителей для продвижения третьей промышленной революции в испанской экономике. Эту коалицию объединила уверенность в том, что третья промышленная революция является единственно реальным долгосрочным экономическим планом возрождения испанской экономики, открытия новых бизнес-возможностей и создания новых рабочих мест. И такие коалиции начинают появляться по всей Европе.

Появление таких трудно вообразимых коалиций компаний, профсоюзов, кооперативов и потребительских ассоциаций потенциально может изменить правила игры в европейской политике. Малые и средние предприятия традиционно тяготели к правому крылу, профсоюзы — к левому, а кооперативы и потребительские ассоциации находились в середине спектра. Третья промышленная революция свела эти группы вместе и сформировала из них новую и влиятельную горизонтальную силу. В силу того, что третья промышленная революция имеет распределенный характер и основывается на сотрудничестве, она привлекает миллионы микропредпринимателей и потребителей, которые объединяются в кооперативные предприятия. А поскольку создание инфраструктуры третьей промышленной революции на пяти столпах в течение 40 лет потребует создания миллионов рабочих мест на локальном уровне, новая экономика становится решением для объединенной в профсоюзы рабочей силы, которая все больше вытесняется в результате глобализации.

Момент для такого политического перестроения назрел. Многие компании переросли национальные рынки в зрелых экономиках, обратились к развивающимся рынкам и стали переносить производства в развивающиеся страны. Последствие этого процесса — миллионы неполностью занятых и безработных, тысячи малых предприятий, доходы которых сокращаются из-за того, что им больше ничего не перепадает со стола, как во времена, когда крупные компании были национальными.

Не преуменьшайте, однако, экономический потенциал миллионов небольших игроков, объединенных в распределенные сети и сотрудничающих друг с другом во всех секторах и отраслях. В Европейском союзе 80% новых рабочих мест в последние годы создавались в малых и средних фирмах с численностью работников до 250 человек. В США на малый бизнес в последние 15 лет приходилось 65% новых рабочих мест. Если эти компании связать друг с другом с помощью инфраструктуры третьей промышленной революции на пяти столпах и позволить им сотрудничать в коммерческих сетях, охватывающих континенты, то долгосрочный горизонтальный мультиплицированный экономический эффект вполне может затмить экономические достижения централизованных, иерархических организаций, которые доминировали во времена второй промышленной революции. Во многом это схоже с тем, как распределенные социальные сети, основанные на сотрудничестве, теснят традиционные вертикальные средства массовой коммуникации XX века.

Почему интернет-президент не понимает этого

Подозреваю, что в этом месте мои американские читатели будут спрашивать: «Ну а как же президент Обама?» Обама — человек, который более всего олицетворяет в общественном сознании смену поколений, происходящую в мире. Молодой президент признался, что самой большой потерей при вступлении в высокую должность для него стала не утрата права на частную жизнь, а невозможность пользоваться его любимым BlackBerry. Кто-кто, а уж он-то должен быть сторонником идеи распределенной энергетической революции, построенной по образу и подобию Интернета, не так ли?