Третья пуля

Другого пути кроме последовательного, вдумчивого раскапывания всего барахла не было. Хронология, география, брэнды, деление по отделам и все категории ритейла, по которым можно было бы организовать огромную массу документов, были порядком поперепутаны. Столь многие люди рылись здесь в поисках сокровищ, не заботясь обратной укладкой документов в коробки и уж тем более расстановкой их по полкам, что всякая методология казалась бесполезной. В течение трёх часов Боб без видимого эффекта занимался коробками, выдвинутыми в сторону из массы стоявших на полу. Он изучал кипы кучу за кучей, пытаясь найти хотя бы такие элементарные признаки упорядоченности, как год, производитель или место назначения. Бесполезно. Это место было лабиринтом из заброшенных документов, в большинстве своём перевёрнутых и валявшихся, чёрт бы их все взял, на холодном бетонном полу. Боб перешёл к документам на полках – и снова бесполезно. Чтобы сделать процесс ещё невыносимее, флуоресцентный свет в этом углу склада принялся неравномерно мигать, затрудняя видимость. Почему он не взял фонарик? А ещё лучше налобный светильник, чтобы освободить обе руки и чётко видеть перед собой.

Ещё его беспокоило, что снаружи четыре толковых оперативника ФБР прохлаждались, заряжаясь энергией кофе и пончиков в роли команды его телохранителей на заполненной парковке, являя собой сигнал всем наблюдавшим: «Съе..тесь отсюда». Не было ли у этих отлично натренированных парней лучшего занятия, чем караулить его и поглощать кофе и калории? Не следовало ли им громить притоны в нижнем Манхэттене, освобождать секс-рабынь из китайских борделей или производить рискованные аресты бандитов в Нижнем Ист-Сайде?* Не-а. Они просто прохлаждались в своём «Чероки», покуривая, пошучивая и разговаривая о спорте.

Наконец, он закончил, спустя шесть часов и две отдавленные коленки вкупе с грядущей простудой. Ничего, нихрена нет. Похоже, что снова кругом одна синестезия. При лучших обстоятельствах он привёл бы сюда команду, и вместе они проиндексировали и рассортировали бы всё, что просматривали, а в конце поумерили бы бардак, внеся в хаос толику порядка. Но не в этот раз, не в такой неглубокий подход в надежде, что нечто интересное будет лежать на поверхности. Ничего на поверхности не лежало, так что пришло время вернуть федералов к их делам, а самому ему вернуться в обычную жизнь, к убийству.

До последней полки оставалось недалеко, а на предпоследней справа и слева на высоте колена лежали положенные на бок коробки с разорванными боками. Через рваные дыры кто-то доставал содержимое, частично засовывая обратно, а другой частью оставляя на полу. Боб нагнулся поближе к маркировке коробок.

Ух ты, мама… что у нас тут?

Одна гласила:

Корреспонденция менеджера

Июнь 1958 – август 1969 (Харрис)

Он перетащил коробку в более освещённое место, раскрыл её и оказался посреди трёх сотен копий, снятых через копировальную бумагу и рассованных в беспорядке. Видимо, тут прошлись в поиске материалов относительно Хемингуэя, после чего как попало запихали всё обратно. Хронология была нарушена вследствие того, что кто-то вытащил стопку, после чего засунул туда, куда всунуть её было легче всего – к стенке коробки. Коробка была плотно набита, так что доставать документы следовало аккуратно.

Глянув на часы, Боб увидел четверть пятого. Слишком много времени потрачено.

«Приступай», – скомандовал он себе.

Находка состоялась в восемнадцать минут шестого.

«Двадцать третье июля 1960 года

Лон Скотт

Ручей Скотта

Региональная дорога 224

Клинтонсбург, Вирджиния

Дорогой Лон!

Надеюсь, письмо застанет тебя в добром здравии. В последний раз, когда я видел тебя, ты выглядел так, словно бы мог проломить оборону Гарварда с первой попытки – если б только захотел. Надеюсь, ты сейчас такой же добрый.

На будущей неделе ты получишь от нас три посылки. Ну, если и не от нас, то по нашей рекомендации. Наверное, ты слышал, что осенью Нью-Хейвен представил новую модель в новом калибре. Винтовка называется «Западник», а новый калибр – поясковый[265] .264 «Винчестер Магнум». Патрон был создан после долгого общения со сбытом, – редкость для Нью-Хейвена, я знаю! – и имеет огромный потенциал для настильной стрельбы на равнинах, идеален для охоты на антилоп или оленей-мулов и отлично подходит для больших дистанций в ровной прерии либо выстрелов через долину. На трёхстах ярдах он приносит около тысячи шестисот восьмидесяти фунтов дульной энергии, при этом снижаясь всего на семь дюймов при нуле на двухстах ярдах. Дульная скорость при заводской навеске составляет около трёх тысяч футов в секунду! От многих охотников мы наслышаны, что на двести пятьдесят ярдов они промахивались, поскольку недооценивали снижение своих патронов .270 или 30-06, лишь вышибая пыль в пятидесяти футах до цели. Пыль, знаешь ли, неважнецкий трофей.

Ну, а если прикрутишь сверху достойный «Юнертл» или «Бауш и Ломб», то получится роскошный охотничий аппарат! По нашему мнению это настоящий лидер, а индустрии как раз нужен лидер, по праву занимающий своё место.