Третья пуля

-Вот как я это вижу. Возможно, всё происходило не именно так, но думаю, что я близок. Освальд исполнил свой слезливый номер для КГБ, но тем не менее его со смехом отвергли – «хахаха, ну и придурок!» Однако, нашёлся кто-то – возможно, из ГРУ или какой-нибудь соседней ветви аппарата – услышавший об Освальде и в особенности о той части его рассказа, в которой он говорит о выстреле в Уокера. И он, в отличие от остальных шутников, задумался. Такие люди всегда ищут возможности. И он нашёл Освальда в Мехико, скорее всего в воскресенье, двадцать девятого сентября, поскольку мы не знаем, что Освальд делал в течение всего этого дня. Он говорил по-русски, чем, видимо, обворожил Освальда: «Товарищ, давай угощу тебя пивом». Он говорил: «Знаешь, все они думают, что ты неудачник, но я хочу дать тебе шанс. Если тебе нужен этот шанс, ты должен быть чистым в своих делах. Не должно быть никакого бреда вроде писем редакторам газет, «руки прочь от Кубы» и чтения партийных газет в кафе. Устройся на работу, живи честно, трудись, оставь своё «радикальное прошлое» позади. Твоя цель – за следующие десять лет получить работу в области аэронавтики, обороны, высокотехнологичной инженерии, медицины – там, где ты сможешь оказаться полезным для нас. Сможешь ли ты это сделать?»

Освальд в растерянности. Никто не доверял ему раньше, все считали его ни на что не годным. «Да, конечно»– ответил он. А его собеседник ответил: «Я дам тебе адрес. Можешь написать мне, и где бы я ни был– я получу твоё письмо. Теперь возвращайся домой, принимайся за работу и держи меня в курсе.»

Освальд вернулся домой и устроился в книгохранилище. «Дорогой товарищ, я смог устроиться в книгохранилище на Элм-стрит. Я планирую проработать тут лет пять, закончить высшую школу, стать успешным человеком, оставив весь детский радикализм позади и потом попробую поступить в колледж, чтобы попасть в те секторы, в которых я смог бы пригодиться вам. Искренне ваш, товарищ Ли Харви Освальд.»

У нашего организатора был тот склад ума, который свойственен людям его профессии, никогда ни о чём не забывающим. Это свойственно практически всем талантливым людям. Когда он узнал, что Кеннеди приедет в Даллас, он вспомнил о Ли Харви, а когда узнал о маршруте президента за два с половиной дня– то понял, что получил шанс всей своей жизни. Другого такого шанса никогда не будет. Полетев в Даллас, он встретился с Ли в четверг и сказал: «Ты должен это сделать, товарищ.»

-Но разве КГБ…

-Может, он и не получал разрешения сверху. Наверное, подозревал, что комитет генералов никогда его не одобрит – слишком рискованно. Но сам он не видел никакого риска, но в то же время имел шанс устранить человека, поднимавшего шум во Вьетнаме и давящего на Кубу, заменив его на техасца, который провёл бы черту на песке и не лез бы ни в какую международную политику, а всего-навсего хотел бы стать вторым Франклином Делано Рузвельтом. Как два пальца. Он справился бы.

-Звучит оригинально. Но у меня не хватает знаний, чтобы указать на твои ошибки.

-Ну, они на поверхности. Вся история со мной закрутилась вокруг того, что кто-то рассматривал «Дал-Текс» в качестве места, где могла бы располагаться вторая винтовка. А раз мы говорим о второй винтовке, то тут же всплывает целый комплекс проблем, связанных с баллистикой. Я не буду разжёвывать детали, но никто не смог бы разглядеть заранее все сложности, подписать второго стрелка, обеспечить его местом для выстрела, провести его туда и обеспечить затем безопасный подход и отход без малейшей зацепки, и всё это за два дня. Даже величайший организатор в мире не справился бы, это невозможно. А это критический момент во всём убийстве. Как они смогли организоваться так быстро? Путь следования не был известен до девятнадцатого ноября. Этого я понять не могу.

-Может быть… нет, я не знаю.

-В любом случае – именно поэтому я здесь и надеюсь, что ты мне в этом поможешь. Больше мне добавить нечего, мисс Рейли.

-Ну, я же говорю – это прямо как во времена холодной войны, как я могу отказать? А может быть, где-то там найдётся и сюжет для меня.

-Если там есть сюжет – он твой.

Уговорил ли её Боб? Всей работы-то было – проглядеть старые документы, содержащие записи о посетителях из состава советской разведки одного посольства за сравнительно небольшой период времени.

Ничего более.

Глава 9

Стронский переводил слова русского.

-Вам не зададут никаких вопросов. Там вы можете встретиться с другими людьми – библиотека никогда не пустует. Это будут просто другие шпионы, которые так же, как и вы заплатили за возможность несколько часов порыться на свалке истории. Вы не видите их – они не видят вас.

Офицер вёл их по коридору, из которого не было никаких других выходов вплоть до самого конца – до двери, которой коридор заканчивался. Всё вокруг напоминало о старом коммунизме – сталь, резкий свет зарешёченных фонарей, балки с заклёпками, запах краски и железа, ощущение прочности, надёжности и брутального агрессивного индустриализма.