Третья сила

– Слушай, будь другом, меня сосватай. Я ведь, получается, теперь свободный художник. А эти проклятые «чёрные соты» мне всё равно покоя не дадут. Я кашу заварил – мне и расхлёбывать.

– Шеф не согласится.

– А ты не говори, что меня выгнали. Я тебе ничего про отставку не говорил. Ты всё равно не хочешь в эту стужу лететь, так отказывайся, скажи, мол, туда уже Эда направили, что там искать. Вот увидишь, шеф сам тебя будет просить меня уговорить, чтобы я продавал информацию и ему.

– Обскакать меня хочешь?

– Да нет же, дурья башка! Тут дело принципа. Хочешь сделку? Половина гонорара твоя!

– Договор! Я пошёл к шефу. Готовь вещички!

Глава 2 Обжалованию не подлежит

Прошло три месяца. Жизнь шла своим чередом, и мало кто вспоминал о «чёрных сотах». Напрасно разведки всего мира проклинали журналистов за их длинные языки: простые смертные давно уже привыкли не обращать внимания на эти сообщения. Даже волна, поднятая было приверженцами «тайного заговора», пошла на убыль. Подумаешь, «соты» какие-то… Да мало ли чудес на свете? Раз всем миром навалились – разберутся. Но специалисты были озабочены всерьёз. Учёные со всех концов света слетелись в Канберру, чтобы помочь разобраться в сенсационном явлении. Международный симпозиум под неброским названием «Арктика и её проблемы» был экстренно созван в надежде общими усилиями раскрыть загадку чёрных кристаллов.

Владимир впервые в жизни участвовал в таком представительном форуме и чувствовал себя не в своей тарелке. Основным языком симпозиума, как и принято в научных кругах, был английский. И, хотя у Волкова с ним проблем не было, огромное количество знаменитостей невольно вгоняло в трепет. Хорошо ещё, что его новый знакомый, «бешеный Эд», как его называли за глаза сотоварищи по перу, Эдвард Хаксли, знал, казалось, всех и вся. Видя нерешительность и смущение русского учёного, Эд брал его за рукав и водил от одной группы академиков и профессоров к другой.

– Хэллоу, доктор Онно! Разрешите представить вам моего протеже, Владимира Волкова.

– Очень приятно познакомиться! Надеюсь, вы сможете посетить наш Нагойский университет с лекцией о вашем открытии?

– Конечно, конечно… Только сейчас он очень занят, – отвечал за него Эдвард. – Сегодня, как вам известно, Владимир будет докладывать результаты своих наблюдений на пленарном заседании.

Отведя Володю в сторону, журналист на ходу рассказал, кто такой профессор Онно.

– Этот японец работает на стыке медицины и молекулярной биологии. Насколько я понимаю, он нашёл какой-то защитный механизм в нашем иммунитете и научился активировать его с помощью безопасного вируса. Таким образом Казимиро Онно десять лет назад разработал новейшее средство для борьбы с лейкемией! Между прочим, выдвинут на Нобелевскую премию… А вон тот, невысокого роста с плешиной на темени, – известный археолог и историк, профессор Андрю Виндзор. Честно говоря, не совсем понимаю, какое отношение он может иметь к Арктике… но организаторам виднее. Подозреваю, что они таким образом хотят попасть в историю. А сейчас я познакомлю тебя с моим дорогим другом – профессором молекулярной биологии и нанотехнологии Себастьяном Руже! Хай, Себастьян! Ты уже знаком с Волковым?

– Кто же его теперь не знает? Очень приятно вживую увидеть первооткрывателя «чёрных сот»!

– Мне тоже очень приятно! Я читал вашу статью в «Нэйче» о новых биологических формах жизни. Вы серьёзно считаете, что мы на пороге создания биокибернетических организмов?

– Да! С помощью нанотехнологии уже сейчас можно создавать искусственные молекулы и модифицировать генетический материал. А вы что, молекулярный биолог?

– Нет, я радиофизик по специальности.

– А, понятно… Конечно, как я забыл! Мы ведь с вами публиковались в одном номере журнала. Ох и трудную вы нам задачку задали! Вы знаете, у меня есть одна гипотеза…

Нежный мелодичный сигнал, возвещавший о начале утренних заседаний, прервал беседу, и они вместе вошли в зал.