Третья стихия

Петр посмеялся заодно с дружками, в то время как оба кандидата на наживку слегка занервничали — кажется, охочей до рыбки каторжной команде удалось-таки немного взбодрить своими веселыми шутками эту невезучую пару. Тем временем выяснилось, что направляются они вовсе не на рыбную ловлю. Выйдя на окраину леса, Странник миновал призывно играющий волнами морской пейзаж и подошел к следующему — совершенно не призывному, а скорее, наоборот, — мрачноватому отрезку, на котором виднелась часть полуразрушенного здания. Отрезок этот сместился вниз, так что уровень мостовой в нем лежал теперь значительно ниже уровня здешней почвы.

— Сюда, — бросил через плечо Странник, спрыгивая с мягкой лесной почвы на потрескавшийся асфальт. Затем обернулся и протянул галантно руку Рейчел. «Странная картина, — подумал Михаил. — Стоит человек в одном мире и протягивает руку человеку в другом. Что их разделяет-то? Да как будто бы ничего…»

Рейчел не преминула воспользоваться предложенной ей помощью; мало того, она не просто спрыгнула, она прямо-таки свалилась вниз прямо Занозе в руки, обхватив его еще при этом за шею. Михаил представил невольно себя на месте Странника, но только с другой попутчицей на шее и, забыв тут же о неуловимой грани между мирами, так ее и не уловив, моментально оказался внизу на мостовой, но опять-таки, как всегда, опоздал; вездесущий Карриган тоже уже был по эту сторону «рамы» и уже снимал сверху Илли, подхватив ее за талию. Пока остальные сыпались со всех сторон вниз, Михаил ревниво наблюдал, как Карриган, медленно ставя девушку на землю, прижимает ее к себе, глядя при этом ей в глаза с однозначно голодным выражением. Голод, понятно, не тетка, Михаил и сам проголодался, но зачем под это дело девушек хапать и глазами их поедать? «Вот сволочь, охмуряет ведь девчонку!» — яростно подумал Михаил, понятия на самом деле не имевший об истинных взаимоотношениях этой пары, но уже как-то привыкший считать их чисто деловыми. Однако Илли, едва встав на ноги, тут же пролила лекарственный бальзам на свежие раны тайного ревнивца: она оттолкнула Владимира Карригана обеими руками, отвернулась и отошла от него на несколько шагов.

«Так-то! Знай наших! Не распускай руки!» — победно подумал Михаил Летин, отрываясь от наблюдения за ними и окидывая наконец-то взглядом ближайшие окрестности. Ничем особо впечатляющим окрестности взгляд не радовали, не считая развешенного по периметру нового пространственного эрмитажа, собранного из неизвестных, но сплошь гениальных полотен и радующего глаз двумя знакомыми картинами: «Осень в лесу» — откуда вся компания только что ссыпалась, и «Черная клякса», расположенная сейчас значительно левее. «Ну да нечто подобное мы уже видели, не до выставок сейчас, кушать больно хочется. Вот только ничего съедобного поблизости пока что не видать…» Данный пространственный отрезок обременяло единственное здание, сложенное из серого кирпича, — впрочем, слово «здание» звучало слишком монументально для этих ветхих руин, едва сохранившихся до уровня второго этажа.

— Хорош натюрморт, для скыпских камнеедов, — проворчал Петр. — Или это местная забегаловка?

Странник, высвободив себя наконец из пылких девичьих объятий, молча направился в обход этой груды кирпичей, непонятно как еще держащихся друг за дружку. Вся компания, возлагавшая, несмотря на замечание Петра, большие гастрономические надежды на осведомленность Странника, охотно за ним последовала. Вскоре в строении обнаружилась изрядная брешь — часть стены за поворотом просто-напросто отсутствовала, — в этот гостеприимный проход небольшой отряд и свернул вслед за Занозой.

Помещение, куда они вступили, хоть и не имело потолка — его с успехом заменяло здесь бесцветное небо, — зато имело довольно ровный мозаично-плиточный пол и в целом оказалось именно из разряда тех, что им сейчас и требовалось: небольшой зальчик представлял собой подобие провинциального магазинчика, вдоль дальней стены располагалась стойка, а за ней — полки, тесно уставленные предметами коробочного, баночного и бутылочного типа с яркими этикетками. Не подвел Странник, не обманул всеобщих надежд! Весь небольшой отряд почти поголовно (кроме Илли и Карригана, остановившихся в дверях) устремился через зал на штурм стойки (не хватало только общего крика «ура!»); сам Заноза не явился исключением, однако Михаил заметил, что по пути он озабоченно оглядывается, словно в поисках кого-то, кого он ожидал здесь встретить, но его, как видно, почему-то не оказалось на месте.