Третья Жизнь.

— Ты, конечно, не поверишь. Но: ты мне был интересен как человек. Который не пытался заискивать. Который ценил меня как человека. А не как страшного правителя города. Не как человека, который может всё!

— Точно?

— Абсолютно!

— Ладно.

Некоторое время мы сидели в тишине. Но всё же, пересилив себя, я задал вопрос, который надо было задать:

— Расскажите, как вы стали главой рода?

Он поперхнулся. Очевидно, что к такому он не был готов. Что ж, не ответит — не удивлюсь. Однако он рассказал.

— Ты хочешь узнать, что было на самом деле? Хочешь, чтобы я выставил свой род в плохом свете? Хорошо, вот только что ты дашь взамен? Ты готов быть преданным нашему роду до конца? Нет же, ну не будешь ты предан до конца тем, на кого зуб точишь. Уж извини, но это понятно и без слов.

— Если вы мне расскажете всё, как оно было, я вам гарантирую, что от моей руки никто из вашего рода не умрёт.

— Хорошо, тебе я могу верить — я разглядел твой потенциал пока ты ещё в школе был. И то, что ты прошёл через «Место под Солнцем» лишь подтвердило мои мысли. Твоё обещание — достаточная плата за эту информацию. Так вот, слушай: вся вот эта катавасия с войной, летающими городами и прочим мусором — результат действия мирового правительства. Ты, наверное, слышал про это. Типа должны остаться лучшие из лучших. Именно для спасения лучших из лучших и были построены летающие города. Потому что по прогнозам наших учёных на планете после ядерной войны планете понадобится около пятидесяти лет для самоочистки минимальной площади, необходимой для жизни.

— Жизни элиты?

— Да. Так вот, наши учёные были не правы, как показало время. Выжившие, а их было гораздо больше, чем ожидалось, сумели очистить планету. Но какой ценой! Даже во времена войны столько не было жертв, сколько во время и после ликвидации. И, как ты, наверное, в курсе, ещё много где зараженных зон. Ладно, вернёмся к твоему вопросу. Как ты заметил — элита. Но техники, строители и подобные трудяги таковыми не являются. Но дело не в этом. Ключевая проблема — ресурсы. Их явно не хватило бы, чтобы содержать такую прорву народа в городе. Поэтому был кинут клич для добровольцев. Их высадили бы в любом месте, где им будет удобно. Но никто не захотел. Потому что невозможно утаить информацию такого рода. Особенно, когда всё случилось. Лондон тут явно поторопился. Ну и у кого-то нервы не выдержали — началась стрельба. И, как следствие, гражданская война местного разлива. Мой отец, Соломон Исаевич Хипштейн, попытался погасить её. Вот только ему не удалось это сделать. Кто-то его убил. То ли свои, то ли мятежники. И так получилось в нашем роде, что я был единственным сыном. У меня было десять сестёр, но, по правилам рода, и не только нашего, они, переходя в другой род, становятся членами того рода, который их принял. Вот так и получилось, что практически в твоём возрасте, мне пришлось брать командование городом и родом на себя.

— И что же дальше с вашим родом?

— Вымирает. Не поверишь. Когда у меня начали рождаться дети от одной жены, от другой, то только от третьей родился Мишка. Да и тот обалдуй — пару лет назад погиб в Африке. Решил устроить скоростной заплыв с крокодилами. Эх-х, — тяжко вздохнул он. — Но от него осталось двое сыновей — Яшка и Сашка. И если Яшу ты знаешь, то Саша — полная ему противоположность. И, возможно, что именно он даст роду жизнь. А на тебя… Веришь, нет, но если бы не те чудовищные события, что сделал Яша, возможно, я бы тебя привёл бы как бастарда или дальнего родственника в главенство рода. Но… Что есть, то есть. Сделанного не воротишь.

Мне больше нечего было спрашивать — вопросы кончились внезапно. Других вопросов у меня особо нет. В доме воцарилась тишина. Никто её не хотел нарушать. Однако дальше сидеть смысла не было. Поэтому я коротко попрощался с Симеоном Соломоновичем, и пошёл в квартиру родителей.

По пути шёл и думал: вот я здесь. Узнал ответы на мучившие меня вопросы. Что дальше? Устроиться здесь на работу? Завести здесь семью? Наверное да, так и надо будет. Но как же Ольга? А что Ольга? Она всем видом меня отталкивает от себя. Зачем? Ах, оставить её бы в покое. Но, наверное, не судьба.

И вот, я перед дверью в родительскую квартиру. Хочу ли я туда? Надо. Не важно, хочу или нет — день насыщенный. Спать охота. Открываю дверь, закрываю глаза, включаю свет, открываю. Ольга? Да быть не может, на всякий случай потряс головой — морок спал. Не, надо однозначно спать ложиться.

Снилось мне озеро, где мы с Ольгой выехали первый раз из города. И говорили мы с ней о всяком, а не только о болезнях, респираторах. И почему-то было ощущение, что что-то есть в нижнем мире, что надо найти. И это очень важно. И, более того, это связано с Ольгой и моей прошлой жизнью.

Наутро, проснувшись, не вспомнил ничего из сна. Было только ощущение, что было очень хорошо. И хочется ещё раз. Туда же. Итак, чем займёмся? Надо бы по хорошему заняться чем-то, что будет приносить эквивалент хлеба с маслом. А чем? Ладно, пошёл в администрацию.

***