Третий фронт. Секретная дипломатия Второй мировой войны

Остается лишь взглянуть на политический календарь 1939 года: Чемберлен выступил в палате общин 7 июня, в тот же день Германия заключила пакт о ненападении с Данией. Газета «Правда», выполняя указание записки, опубликовала эти сообщения 9-го. Следовательно, записка писалась не ранее 7-го, скорее всего 8-го. Теперь к содержанию, тем более что 7 июня к наркому внешней торговли Анастасу Микояну явился советник немецкого посольства Густав Хильгер и поднял вопрос о продолжении медленно шедших советско-германских торговых переговоров и возможном приезде в Москву Карла Шнурре (Сталин в записке пропустил одно «р») — заведующего восточноевропейским рефератом экономического отдела имперского министерства иностранных дел.

Прочитав пункт 2-й, я сразу вспомнил свою беседу сд-ром Карлом Юлиусом Шнурре, в 1990-е годы — пенсионером, ветераном немецкой дипломатии. «Все началось с экономики, с переговоров о кредитах», — считал Шнурре, и кому как не ему это было знать! С конца 1938 года он был ведущей фигурой в этих переговорах. Речь в них формально шла не о политике, а о прозаических нуждах обеих стран. Германии для будущей войны нужно было стратегическое сырье и продовольствие, Советскому Союзу — оборудование и технология для осуществления далеко идущих индустриальных планов и срочного перевооружения Красной Армии. Последнее было ясно немецкой стороне: как констатировало немецкое посольство в октябре 1938 года в Москве, «Сталин будет стремиться усилить свой военный потенциал».

В Москве — и об этом свидетельствуют многие документы из личного архива Сталина — очень серьезно отнеслись к экономическим переговорам с Германией. Когда же Риббентроп затормозил их в январе 1939 года и отменил поездку Шнурре в Москву, то Сталин был возмущен. Именно об этом говорится в его записке.

В чем же состоял «проект Микояна», принятия которого требовал в этой записке Сталин? В нем, кроме поставок советского сырья, предусматривались ответные поставки немецкого оборудования, включая оборудование чисто военное — для ВВС и военно-морского флота. Так называемый список «А» включал станки (в том числе для расточки артиллерийских снарядов) на 125 миллионов марок и военную технику на 28,4 миллиона марок. Сталин позже прямо сказал руководителю немецкой экономической делегации Риттеру:

— Советский Союз хотел учиться у Германии, и особенно в области вооружений…

Конечно, германская сторона стояла весной 1939 года перед трудным решением: проект Микояна был для нее практически неприемлем, так как германская военная промышленность сама нуждалась в том, что хотели получить Микоян и Сталин. Начался долгий и упорный торг, в котором у Сталина оказалось больше козырей, чем у Гитлера. Соглашение с СССР было Гитлеру жизненно необходимо, ибо без него он не мог напасть на Польшу и осуществить другие акты агрессии. Тем более что Сталин предлагал ему такое сырье, которое по оценкам немецких военно-экономических инстанций было жизненно необходимо Германии. А Сталиным, как мы знаем из записки, было прямо сказано: никаких дальнейших соглашений без принятия «проекта Микояна»!

В результате советские условия были приняты. 19 июля немецкая сторона приняла условия поставок в СССР, в результате чего СССР впервые с 1933 года стал получать немецкие военные поставки. Больше всего Москва интересовалась новой авиатехникой и техникой для ВМФ. Эти поставки должны были начаться в 1940 году, продолжаться: в 1941-м, в 1942-м и даже в 1943 годах! Не в этом ли одна из причин того, что Сталин готовился к началу войны лишь в 1942 году?!

Насколько Сталина занимала эта сторона «пакта Молотова — Риббентропа», свидетельствует еще одна записка, обнаруженная в той же коллекции. Она — снова без даты, снова относится к замыслам Сталина, которые двигали его на заключение договора, поразившего весь мир и в первую очередь советский народ. Текст гласит:

«У Германии не хватает:

1) Марганца (хорошего — грузинского)

2) Хрома

3) Меди (которую отчасти заменяет цинк)

4) Олова

5) Никеля

6) Ванадия

7) Молибдена

8) Вольфрама

У Германии много и можно у нее купить:

1) Цинк

2) Магний (для авиапром.)».

В третьей записке (январь 1940 года) Сталин отмечал, что в обмен на сырье СССР получает самолеты, крейсер «Лютцов», металлооборудование, уголь. В любом случае личное внимание, которое Сталин уделял заключению и выполнению советско-германских экономических соглашений, бросается в глаза. Например, Сталин, который крайне редко принимал иностранных гостей и дипломатов, нашел время для двух подробных бесед с руководителем немецкой торговой делегации Риттером. Только после личного вмешательства Сталина в январе 1941 года было заключено новое соглашение. В нем опять-таки делался упор на немецкие поставки для советской военной промышленности, армии, авиации и флота. Все соответствующие советские заказы сперва представлялись Сталину и только после его визы шли в Германию. В 1940-м в СССР пошло 40 процентов всего немецкого экспорта военной техники.