Третий фронт. Секретная дипломатия Второй мировой войны

Сначала слово взял Бухер. Он сообщил собравшимся, что комитет, созданный несколько лет назад, насчитывает около двух тысяч членов. Его ранее возглавлял отставной генерал Заксенхаймер, а теперь эти обязанности принял на себя он, Бухер. Комитет занимается в первую очередь сбором подписей во всем мире за освобождение Гесса; уже собрано около 200 тысяч подписей. Цель комитета — «проявление гуманности» к Гессу, причем это должно быть сделано именно в день годовщины окончания войны. После Бухера выступил Гесс-младший. Затем начались вопросы и ответы. Приведу записи из моего блокнота:

— Признал ли себя Гесс виновным?

— Нет. Нюрнбергский приговор оспаривается даже немецкими юристами, поэтому у Гесса нет оснований признавать себя виновным.

— Считает ли Гесс, что совершал преступления?

— В тюрьме Шпандау ему запрещено выступать с политическими заявлениями. Лишь когда его освободят, он сможет что-либо сказать…

— В каком состоянии находится Гесс?

— Он в хорошем состоянии. Я был у него недавно.

— Что подумает ваш отец, если его помилуют 8 мая 1975 года?

— Он считает, что термин «помилование» подразумевает признание приговора. Поэтому я сомневаюсь, что он примет помилование.

— Что же тогда будет?

— Он добровольно останется в тюрьме.

— А как вы сами относитесь к Нюрнбергскому трибуналу?

— Мы этим не занимаемся, так как это спорный вопрос. Наша задача — соблюдение гуманности.

— Не думаете ли вы, что освобождение Гесса будет использовано неонацистскими партиями?

— Мы люди беспартийные и заботимся лишь о принципах человечности…

И после этой конференции мне пришлось встречать печальные плоды деятельности сих «защитников гуманности». Так, 9 мая 1975 года весь Бонн был обклеен черными плакатами с изображением тюремной решетки и призывом освободить «заместителя фюрера». То и дело в Бонне, Лондоне или Нью-Йорке подавали голос «комитеты», требовавшие освободить Гесса, объявляя его «невинной жертвой» и «борцом за мир». Я сам однажды получил открытку, в которой «организация помощи Рудольфу Гессу» решила пригласить выступить за освобождение Гесса… советский журнал «Новое время», «Рудольф Гесс хотел кончить войну — неужели он должен за это умереть в Шпандау?» — риторически спрашивали авторы обращения. В мае 1978 года они вновь обклеили боннские дома своими плакатами. В начале 1979 года за Гесса вступился даже бывший американский комендант тюрьмы Шпандау!

Однако камуфляж — далеко не главная задача «защитников» покойного Гесса. Иные настроения проглядывают в течение послевоенных лет в бесчисленных документах, речах и действиях ультраправых группировок, возникающих, исчезающих и вновь появляющихся в Германии. И Рудольф Гесс имел к этой главной задаче непосредственное отношение как единственный тогда еще оставшийся в живых «руководящий деятель» Третьего рейха.

Третьего рейха? Не прекратил ли он свое позорное существование 8 мая 1945 года? Для всего мира прекратил, а вот, скажем, для Манфреда Рёдера — нет. В этом я убедился, слушая осенью 1975 года в Бонне в одной телевизионной передаче такие фразы:

«…Было бы благом для человечества, если бы национал-социалистская Германия выиграла войну…»

«…Было бы глупо отрицать, что Гитлер гений…»

Слова эти звучали столь кощунственно, что не хотелось верить в то, что их произносят сегодня с телевизионного экрана в ФРГ! Когда передача закончилась, я сразу связался с редакцией Западногерманского телевидения в Кёльне. Сотрудник, оказавшийся у телефона, был как раз редактором этой передачи. Из разговора выяснилось, что 17 ноября 1975 года редакторы телевизионного журнала «Монитор» решили посвятить один из сюжетов неонацистской опасности в ФРГ. С этой целью они разыскали деятелей нескольких вновь возникших профашистских групп. Некоторые отказались сообщить о себе какие-либо данные, другие были словоохотливыми. Так выяснилось, что первая из вышеприведенных фраз принадлежала адвокату Манфреду Рёдеру, главе так называемой «Немецкой-гражданской инициативы». Другую произнес Карл-Гейнц Хофман, руководитель военизированной молодежной организации, действующей недалеко от Нюрнберга.

Редакторы «Монитора», комментируя передачу, заметили, что о деятельности подобных групп «широкая общественность до сих пор знает не слишком много». Это справедливо. Официальные круги ФРГ предпочитают больше распространяться на другую тему — о том, что Федеративная Республика преодолела тяжелое наследие нацистского прошлого. Особенно на это упирали в дни 30-летия окончания Второй мировой войны. Но снята ли тема, о которой напоминают Манфред Рёдер и многие другие?

Рёдер не был членом нацистской партии. Ему исполнилось всего лишь 16 лет, когда развалился Третий рейх.