Третий фронт. Секретная дипломатия Второй мировой войны

В конце 1942 года эти нити привели Гогенлоэ к советнику посольства США в Испании Баттлуорту, который указал ему путь в Швейцарию — к Даллесу. Что же касается Шпитци, то он встретился в Португалии с военно-морским атташе США Десмарестом и его помощником Руссо. Было условлено продолжать контакты с целью «начать с малого, чтобы потом дойти до такого пункта, когда можно говорить о мире».

Гогенлоэ проинформировал Шелленберга о Даллесе и предложил, чтобы контакты с швейцарским центром УСС поддерживал сам Гогенлоэ вместе с Шпитци. Шелленберг дал свое согласие, американская сторона — также. Более того, он сказал, что будет полезно «заинтересо-рать» Даллеса и пообещать ему следующее: СС готово освободить небольшую группу союзных агентов, попавших в руки гестапо, если союзники освободят такую же немецкую группу…

— Это был бы некий залог доверия, — разъяснял мне Шпитци.

«Разработка» шла быстро: Даллес предложил приступить к серьезным переговорам. В середине февраля 1943 года Шпитци посетил Шелленберга в Берлине, а затем через Прагу и Вену направился в Цюрих. Перед отъездом вся предстоящая встреча (включая предлагаемый «обмен») была обговорена самым подробным образом. Даллес дал Гогенлоэ специальный пароль, который Шпитци должен был по телефону сообщить помощнику Даллеса.

…Итак, Шпитци прибыл в Женеву 21 февраля 1943 года и позвонил, сообщив пароль. Вечером состоялось свидание на конспиративной квартире, продолжавшееся четыре часа.

— Да, это была та самая беседа, протокол которой у вас в руках, — говорил мне Шпитци, — «Бауэр» — это я. Моя другая кличка — «Альфонсо». Именно она упоминается в другом документе — беседе Гогенлоэ с Даллесом. Наша беседа была очень содержательной, и протокол отражает ее довольно точно. Не упомянуто лишь предложение об обмене агентами. Я сделал его, когда зашла речь о неприемлемости тезиса «безоговорочная капитуляция»…

Но на этом миссия Шпитци не закончилась. Точно в 8 часов вечера 22 февраля он явился к калитке сада бывшего бельгийского посольства в Берне. Калитка открылась, Шпитци проводили в дом. Здесь его ожидал человек в очках, сидевший за письменным столом. Он извинился за то, что должен переговорить еще с несколькими лицами по телефону; в это время Шпитци беседовал с уже знакомым ему по первой встрече американцем. Через некоторое время хозяин появился и пригласил всех к столу. Это и был м-р Аллен Даллес…

Признаюсь, что слушал рассказ Шпитци затаив дыхание. Ведь не так уж часто удается разыскать человека, который для тебя раньше был скрыт за таинственным псевдонимом. Не говорю уже о том, что сидевший передо мной седой австриец представлял собой самое убедительное подтверждение абсолютной правдивости документа. Ведь некогда сам Даллес, а затем его подчиненные из ЦРУ пытались утверждать, что никаких переговоров не было, а когда сие утверждать стало невозможно, попытались поставить под сомнение подлинность опубликованного нами документа!

— Я прочитал эти записи, — говорил Шпитци, — они полностью аутентичны. Я могу сделать лишь несколько поправок и прокорректировать некоторые неточности, которые имеют вполне понятное происхождение. То, что мы с вами читаем, — не мой личный доклад. Гогенлоэ вообще не любил писать отчеты, их автор — я. Однако Шелленберг на базе моих отчетов составил несколько «сводных документов», которые он, зная интересы высшего начальства, докладывал Гитлеру и Гиммлеру.

— А какова была реакция на эти документы?

— Я знал от Шелленберга, что тот просил Вальтера Хевеля улучить благоприятный момент, чтобы доложить о наших беседах фюреру. Реакция была примерно такова: Гитлер считал, что предпосылкой для успешного продолжения переговоров должны быть победы немецкого оружия на фронте…

Шпитци внес лишь такие коррективы: беседа с «Робертсом» состоялась не 21 марта (как это указывалось в документе), а 21 февраля. Далее, некоторые высказывания Даллеса в беседе с Шпитци перенесены в беседу с Гогенлоэ. Наконец, Шелленберг опустил некоторые моменты (обмен агентами).

В нашем разговоре разрешился еще один неясный вопрос: идентификация «Робертса». Теперь стало ясно: под псевдонимом «Робертс» скрывался сотрудник Даллеса м-р Ройял Тайлер. Что это за человек? Ройял Тайлер (1884–1953) был небезынтересной фигурой «второго плана» американской дипломатии. Выходец из состоятельной массачусетской семьи, он получил блестящее образование в Англии, Испании, Германии и стал знатоком испанского и византийского искусства. Во время Первой мировой войны Тайлер работал переводчиком, а затем находился в составе делегации США на мирных переговорах в Версале.