Третий лишний

…Пока предавались воспоминаниям, Лариска подружилась с Кларой. Они сидели обнявшись. Мне это показалось подозрительным. Не такой Лариска человек, чтобы обниматься с соперницами — она ведь претендует только на первые роли. Мы-то с ней дружим потому, если уж честно, что я уступаю ей во многом. Может, и Клара уступила? Как бы там ни было, но мне неприятно смотреть на их объятия. Я хочу, чтобы Лариска обнималась только со мной. Лариска, конечно, заметила, как я скисла, и сказала:

— Не грусти, барышня! Не злись, Бублик!

— Никакая я не барышня! И у меня, между прочим, есть имя!

Лариска подошла ко мне и обняла. Она зашептала мне на ухо: «Юрка с Ленькой, кажется, опять выясняют отношения».

В самом деле, в комнате их не было, я это заметила, конечно, но не придала значения — мало ли куда можно выйти. Пошла их искать. Они стояли в коридоре в петушиных позах. Казалось, вот-вот ударят друг друга. У каждого в руке, отведенной за спину, по листку белой бумаги.

Интересно, интересно… Я спряталась за вешалку — она у нас такая круглая, стоячая — и притаилась.

Слышу:

— Да? А вот этого не хочешь, — сказал Ленька зло.

— Не хочу, потому что условие переврали.

— Заливай!

— Ну честно. Так бывает.

— А как докажешь?

— Очень просто. Вот смотри.

И они притихли. Я вышла из своего укрытия. Мальчишки стояли лицом к стене. Юрка писал на стенке.

Тихо подкралась, встала на цыпочки. Боже! Что я увидела! Алгебру, самую натуральную.

— Ребята… Вы не того?

Ленька повернулся первым.

— А что, Катя?

Тут выступил Юрка:

— Это наша тайна, Катя. Но раз ты нас накрыла, мы тебе скажем. Скажем, Лень?

У меня прямо глаза стали квадратными. Какая нежность — кто бы мог подумать… Юрка сказал:

— Мы с Леней решили поднасесть на математику. Он способный парень.

— Как это называется? «Пифагоровы штаны», что ли?

— Какие штаны?

— Ну ваше тайное математическое общество?

— Здорово, Катя! Честное слово! Спасибо за идею.

— Спасибом не отделаешься. Принимаете к себе? Надоело списывать.

Мальчишки переглянулись.

— Это опасно, — сказал Юрка.

— Почему?

— Боюсь влюбиться…

— Пижон несчастный! Так знай же: третий — лишний. Леня, пойдем танцевать!

Я взяла Леньку под руку. Он посмотрел на меня удивленно.

— А что, нельзя? — спросила я.

Мне стало немножко страшно: вдруг он скажет

«нельзя», что тогда?

— Можно, даже очень, — сказал Ленька.

Мы ворвались в комнату. Я крикнула:

— Бал продолжается!

И закружила Леньку вокруг себя. Потом включили музыку.

Глава 8. Взрослые мы или дети

На перемене ко мне подошла Клара и сказала:

— Бубликова! Вот твое комсомольское поручение.

И вручила мне конверт. Он был заклеен по всем правилам, так что мне пришлось повозиться, прежде чем я открыла его. На листочке было написано следующее:

«1. Как ты считаешь — взрослые мы или дети?

2. Взять интервью у собственных родителей и родителей твоей подруги на тему „За что вы любите свою профессию“.»

Такие же точно конверты получили Юрка, Лариска и Ленька. Только у мальчишек во втором вопросе были изменения: вместо «твоей подруги» написано «твоего друга». Лариску прямо передернуло от всего этого. Она сказала:

— Что же мы с Бубликовой будем брать интервью у одних и тех же — своих родителей? Чушь собачья!

— Назаренко, не выражайся, а выполняй поручение, — отрезала Клара.

— И не подумаю, — сказала Лариска.

— Раз так, возврати конверт.

— Пожалуйста, очень нужно глупостями заниматься, — сказала Лариска и бросила конверт на стол, как игральную карту.

Клара взяла конверт и, обращаясь к мальчишкам, сказала им с обворожительной улыбкой:

— У вас, надеюсь, нет возражений по поводу поручения?

— Я — несоюзная молодежь, — сказал Ленька, — и потом, я не дурак, чтобы в воскресенье шляться по домам. У меня запланировано «пиф-паф, ой-ой-ой». И планы мои железные. К сожалению, с вашими, барышня, не совпадают.

Я ждала после этого страшного взрыва, похлеще, чем с Лариской, но, удивительное дело, обворожительная улыбка была на месте. Клара сказала мягко:

— Извини, Леня, что не знала о твоих планах, а то бы попросилась с тобой на охоту. Взял бы?

— Нет, — сказал Ленька без всякого раздумья.

— А почему, интересно знать?

— Ты глазами стреляешь, а надо из ружья.

Клара покраснела:

— Зачем так грубо, Леня?

Ленька ничего не ответил. Хотя в душе я и радовалась, что Ленька так отхлестал ее за Лариску, но мне немножко было жаль Клару. Представила себя на ее месте… Обстановку разрядил Юрка.

— У меня, Клара, не только нет возражений против задания. У меня есть ответ на первый вопрос. Только я его не скажу, а принесу на собрание и повешу на доску. Можно?

Мы засмеялись. Клара сказала:

— Конечно, Юрочка, можно. Только ты меня понимаешь… да Катя.

Она подошла ко мне и обняла меня за плечи. Я сказала, потихоньку освобождаясь из объятий:

— По-моему, это интересно — интервью. У нас такого ни разу не было. Ты сама придумала?

— Нет, конечно. Автор — Мария Алексеевна.

Маленький Рац услышал наш разговор, подошел.

— И я хочу, — сказал он.

— Пожалуйста, — ответила Клара и передала ему Ленькин конверт.

Ларискин конверт достался Бедной Лизе.

Когда мы шли домой, Лариска меня ругала, на чем свет стоит.