Третий лишний

Ханна выбрала кусок вырезки, расплатилась и отправилась к бакалейщику. Возвращаясь в дом Марвелов, немного замедлила шаг, когда проходила мимо дома, указанного в объявлении. Хотела убедиться, что это и есть именно тот самый адрес, и что она ничего не напутала. Большой дом недавно покрасили, а клумбы с цветами около парадного входа были идеальны.

«Значит, штат прислуги у них больше, чем один человек, это хорошо», – отметила она. Однако в памяти мелькнуло воспоминание, которое настораживало.

Обычно по субботам рано утром, пока улицы безлюдны, Ханна мыла лестницу, ведущую ко входной двери. Стены и перила, покрашенные светлой краской, быстро пачкались. Чтобы их отмыть, приходилось, стоя на четвереньках, долго скрести щеткой. Однажды, надраивая ступени, она ощутила на себе чужой взгляд, но, обернувшись, никого не заметила.

Через некоторое время, убирая упавшую на лицо прядь, Ханна резко махнула головой и боковым зрением заметила, как шелохнулась занавеска в окне соседского дома. Пристально рассматривая окно еще некоторое время, она ничего подозрительного больше не заметила и решила, что показалось.

Сейчас, проходя мимо этого окна, ей почему-то вспомнилась эта история.

Попасть на собеседование незаметно для миссис Марвел да еще в рядом стоящий дом, было почти невозможным делом. И придумать подходящий предлог, чтобы отлучиться, не получалось. По торговым лавкам Ханна ходила утром, прачка приносила белье на дом, а ничего более дельного на ум не приходило.

«Пока придумаю, более расторопная служанка займет место! – Ханна злилась, но поделать ничего не могла. - Не попасть на собеседование – плохо, но ведь там могут и отказать. А если Маргарет узнает и даст расчет, придется стать прачкой. А они получают так мало, что выходят на улицу…» - от одной этой мысли ей становилось страшно до озноба.

Первую половину среды Ханна металась, выискивая любою возможность отлучиться. Она уже отчаялась, когда миссис Марвел с дочерью изъявили желание посетить модистку. Воодушевленные предстоящими покупками, они в спешке собрались, что для них было совсем не свойственно, и уехали. Стоило им отъехать, Ханна отпросилась у мистера Марвела под предлогом, что у нее неожиданно закончилась мука, которой не хватает для пирога совсем чуть-чуть, сняла передник и убежала. Рискованно, но это был единственный шанс.

Как воровка, стараясь пройти незамеченной, шла в обход, надеясь, что из хозяйского окна ее не видно. Потом перебежала улицу и постучала с дверь. На ее стук дверь открыла полная пожилая женщина с седыми волосами, спрятанными под кипельно-белым чепцом. Открыв дверь и увидев еще одну соискательницу, ее лицо из приветливого превратилось в надменное, выражавшее крайнее пренебрежение.

- Добрый день. Вам еще требуется горничная? – выпалила Ханна под пристальным взглядом.

Внимательно осмотрев Ханну с головы до ног, открывшая дверь женщина надменно процедила сквозь зубы:

- Подождите здесь, - и, оставив Ханну у порога, ушла.

Осмотревшись вокруг, Ханна оценила лестницу с резными белыми балясинами и до блеска натертыми воском темными перилами; высокую хрустальную люстру на потолке с лепниной; огромное окно в пролете ярко освещало светом всю прихожую, от чего декоративный столик из темного дерева с позолоченными элементами и стоящая на нем ваза со свежими цветами отражали падающий свет бликами и только подчеркивали респектабельность дома и достаток хозяев. Такую роскошь она видела впервые.

Ей неожиданно сильно захотелось получить это место. Возможно, такое ощущение сложилось из-за больших окон, дававших много света, но ощущение спокойствия и тишины произвели на нее неизгладимое впечатление.

«Боже, пожалуйста, помоги мне!» – взмолилась Ханна и от волнения задрожала, хотя в доме было тепло.

- Следуйте за мной. Миссис Гриндл нездоровится, но вас примет мистер Гриндл, – пренебрежительно бросила пожилая женщина, даже не посмотрев на Ханну.

Сжав руки в кулаки, Ханна проследовала за ней. Остановившись у двери, служанка открыла дверь и пропустила ее. В небольшом кабинете, уставленном книжными шкафами со стеклянными дверцами, она увидела фигуру крупного, высокого мужчины, сидевшего в кресле. Он курил, положив ногу на ногу, не обращал на нее внимания. Рослый, черноволосый, в дорогом халате, накинутом поверх рубашки. С упрямым подбородком на широком лице.

Он показался Ханне властным человеком, требовательным, с непростым характером. От волнения ей стало не по себе. Насколько она смогла определить, мистеру Гриндлу можно было дать лет тридцать. Он казался очень уверенным в себе. Это впечатление еще больше подчеркивала вальяжная поза, в которой хозяин дома расположился в кресле.

«Какой заносчивый поганец!» – разозлилась она, но не подала виду. Стараясь показать гордость, выпрямила спину, подняла голову выше, изображая равнодушие к его поведению, но ее ноги дрожали.