Третий лишний. Он, она и советский режим

В главах 10 и 11 (о проститутках) я уже писал, что подобные нравы распространены также в Баку. Остаться честной для своего потенциального мужа желают и многие „гулящие” девушки Москвы, Ленинграда и Киева. Есть в Советском Союзе, однако, и принципиальные противники древней традиции. „Я считаю девичью невинность после 18-и признаком элементарной безграмотности и малограмотности, — заявил преподаватель одного из ленинградских институтов, обвиненный в многочисленных романах со студентками. — Я боролся и буду бороться с этой малограмотностью”.

Впрочем на рубеже 80-х годов никакого особенного героизма для борьбы с сексуальной женской „малограмотностью” уже не требуется. Об этом говорят не только цифры (см. главу „Дети — наше будущее”), но и анекдот, созданный опять-таки в Ленинграде: „Как известно, Дворец бракосочетаний в Ленинграде находится на набережной Красного Флота. Чтобы попасть в этот Дворец, женихи и невесты вынуждены пройти перед знаменитой статуей Петра Первого, который, сидя на коне, простирает руку вдаль. Есть предание, что, если мимо Петра во Дворец бракосочетаний пройдет честная девушка, царь приветственно поднимет свою бронзовую длань вверх. Но пока ничего такого еще не случалось…”

Говоря о меняющихся нравах российского секса, нельзя не вспомнить, как изменилось за годы советской власти отношение общества к внебрачным детям и внебрачным отношениям. До революции 1917 года общество безжалостно клеймило незамужнюю мать. Внебрачных детей, особенно в деревне, награждали самыми оскорбительными кличками, среди которых „выблядок” было еще не самым грубым. Революция и гражданская война, аресты 30-х годов принесли демографическую дисгармонию, в результате которой незаконорожденных стало больше и отношение к ним несколько смягчилось. Сталин вернул ситуацию к дореволюционной. В главе 4-ой я уже говорило сталинском законе от 8 июля 1944 года. Дети, родившиеся вне зарегистрированного брака, по этому решению стали получать документ, в котором на месте, где обозначается имя отца, ставился прочерк. Этим прочерком подчеркивалось незаконное появление младенца на свет, метрика становилась обвинительным документом против матери-одиночки. Общество было ориентировано на то, чтобы рассматривать такую одинокую мать как полупроститутку.

Между тем недостаток мужчин в стране вел к тому, что матерей-одиночек становилось с каждым годом все больше, и все больше становилось так называемых детей с прочерком”. В июньском номере журнала „Наш Современник” за 1975 год опубликован отчет, из которого видно, что в средине 70-х годов каждый десятый ребенок, рождающийся в стране, — "незаконный”, то есть вне брака в СССР рождается ежегодно никак не меньше 400.000 малышей. Эта миллионная армия матерей-одиночек и их детей постепенно изменила отношение к себе общества.

Вот лишь один пример — Белоруссия. Там ежегодно рождается от 37 до 40 тысяч детей без отцов. Белорусские социологи попытались определить, как именно сами женщины относятся к факту появления на свет внебрачного ребенка. В первый раз они провели опрос среди незамужних женщин, работниц Камвольного комбината в Минске в 1974 году. Тогда на вопрос „Считаете ли Вы, что девушке позорно иметь внебрачного ребенка?” 66,5 процента работниц ответили: „Да, позорно”. Но три года спустя, в 1977 году, на том же комбинате, на те же вопросы работницы дали совсем другие ответы. Рождение внебрачного ребенка нравственно оправдали 63,2 процента незамужних женщин[139]. Можно, конечно, удивляться столь быстрой перемене общественного мнения. Но я думаю, что новая точка зрения связана лишь с тем, что советские фабрично-заводские работницы быстро освобождаются в последние годы от придавленности и скованности и начинают более откровенно высказывать то, что у них накипело. Жизненная же ситуация для этих женщин вот уже много лет остается одинаковой: они бегут из деревень в надежде выйти замуж в городе, но и в городе это им не удается, мужчин не хватает и здесь. В городе, однако, деревенская девушка уже не чувствует над собой строгого надзора родных и знакомых. Ощущение „свободы” приводит к чувству безнаказанности. Она бросается в водоворот легких, коротких связей, завершающихся чаще всего нечаянной беременностью. Ей и ее подружкам по фабрике не остается ничего другого, как оправдывать появление внебрачных детей. Общественное мнение на поверку оказывается вынужденным…