Третий лишний. Он, она и советский режим

„Однажды во время уборки урожая ко мне в больницу привезли колхозного комбайнера. Он тяжело стонал и не хотел раздеваться при медсестрах. Когда мы все-таки раздели его, то оказалось, что до самого основания полового члена у него ввинчена вот эта самая гайка. Гайка вызвала тяжелый отек члена, и я опасался, что у пациента вот-вот лопнет кожа. Врачебными средствами я помочь ему не мог и вызвал двух слесарей из колхозных мастерских. Я приказал им хорошенько вымыть руки, одел их в хирургические халаты и стерилизовал инструмент, которым они принялись распиливать злополучную гайку. Пилили они ее больше часа, и все это время больной буквально выл от боли. Уже после того, как гайку распилили и мы, как могли, облегчили страдания больного, я узнал, что случилось. Комбайнер, огромный детина, с утра крепко выпил и во время разгрузки комбайна стал прямо в поле приставать к жене другого колхозника. На виду всего народа он повалил ее на землю. Она подняла крик. Прибежал муж с двумя приятелями. Эти трое также были пьяны. Они отвернули на комбайне какую-то гайку и, сбив комбайнера с ног, принялись накручивать ее ему на половой член. При этом они грозили, что если он не прекратит своих „ухаживаний”, то в следующий раз они наденут ему на то же место и заклепают медную трубу”. Поскольку в коллекции сельского врача трубы этой не оказалось, можно понять, что урок пошел комбайнеру на пользу.

Повальное деревенское пьянство не только плодит насильников, но и порождает импотентов. Деревенские женщины хорошо знают: много пьющий мужчина рано теряет мужскую силу и интерес к сексу. Тяга к водке затмевает для него тяготение к женщине. Из-за этого в современной деревне даже наличие законного мужа не приносит крестьянке подчас никакой радости. Половое бессилие настигает пьющих уже к 30–35 годам. Но в деревне и в тех случаях, когда муж вроде бы здоров, он совершенно не думает о желаниях жены, полностью игнорирует ее сексуальные чувства. Такое равнодушие к партнерше связано с полной непросвещенностью деревенского мужчины в области женской психофизиологии. Сексологические знания в деревне не только отсутствуют, но и считаются крайне постыдными и недостойными внимания.

Помноженный на миллионы пар, примитивный пьяный секс порождает миллионы женщин, которые годами и десятилетиями остаются неудовлетворенными. На этой почве, как говорят врачи, у крестьянок нередки психические срывы и неврастения. Они так же мало просвещены в сексологии, как и их партнеры, но крайне редко обращаются к врачу за сексологической помощью. Да, кстати сказать, сельские врачи, по причине низкой своей квалификации, и не способны им помочь. Но есть и другая категория мучениц деревенской сексуальной жизни. Это колхозницы, которые, вступив в брак, вообще не были „разбужены” своими мужьями. Они терпеливо несут женские постельные обязанности, полагая, что реально в этих отношениях только деторождение, а остальное — странные причуды мужа. В результате таких отношений баба начинает жалеть всегда пьяного или полупьяного сексуально несостоятельного мужчину как ребенка. Половое чувство, искажаясь, подменяется материнским. Открыто говорить о такого рода ощущениях деревенская женщина не рискует: мужчина может обидеться. Однако со стороны такая жалость женщины в деревне к своему мужу явственно заметна. Не исключено, что подмена любовного чувства материнским имеет глубокие исторические корни в России. Во всяком случае слова „жалеть” и дюбить” имеют в деревенском лексиконе характер синонимов.

В грубом и тяжелом быте колхозной деревни мало элементов, способных пробуждать в женщине чувственность. В частности, любовные отношения почти полностью лишены какого бы то ни было эстетизма. Его нет ни в одежде пары, ни в убранстве деревенского дома. Вот как выглядит, по словам горожанина-студента, присланного в село на уборочные работы, „спальня” молодой колхозной пары. Пара эта только что отстроила свой собственный дом. В доме, расположенном в ста километрах от Ленинграда, имеется лишь одна комната размером, примерно, в 20 квадратных метров. Посредине в полу — дыра. Там со временем будет построена громоздкая русская печь. В углу кровать, на которой молодой крестьянин спит с женой и маленькой дочкой. В головах у супругов стоит временная печка, которая топится по черному, то есть дым от нее идет в комнату. А в ногах — выгородка, где хрюкает свинья…