Третий период

     – Ну, давай поговорим подробнее. Как ты оцениваешь победу нашей команды?

     – Победа трудная. Но не должна была быть трудной. За шесть лет я не видел турнира слабее, чем в Гренобле: и канадцы слабее, чем всегда, и шведы, и чехословаки.

     – Ну а наша команда?

     – И наша команда самая слабая за все годы, которые я провел в сборной.

     – В чем же слабость нашей команды?

     – Тройка Ионова – не тройка. Она играла плохо. За весь турнир забила всего одну шайбу – в последнем матче с канадцами. Наша тройка – торпедовская – сыграла бы лучше.

     – Но вратарь больше связан с защитными линиями.

     – И защитники играли хуже, чем всегда. Только Рагулин с Блиновым еще ничего. Ну и Кузькин в конце... А остальные плохо играли.

     – А как играл вратарь?

     – Тоже плохо.

     – Виктор, в матче с чехословацкой сборной ты пропустил пять шайб. Тут были споры, сколько из этих пяти на твоем счету. Мы все думаем, что третья и четвертая.

     – Нет, все пять на моем счету. Я сыграл плохо.

     – А чем объяснить твою плохую игру?

     – Этого я и сам не понимаю. Я всегда очень настраивался на все матчи. Говорят, что я никогда не волнуюсь, но я волнуюсь перед игрой каждый раз. А тут я был очень спокоен и очень уверен в себе. Чувствовал себя хорошо. Но почти 30 минут мы ждали начала игры. Ждать надоело. Задор весь пропал, и поэтому, я думаю, играл плохо. И после игры мне все сказали, что я проиграл этот матч. Тренеры меня ругали, ребята со мной не разговаривали, газеты, говорят, обо мне написали плохо. Настроение было неважное. Решили меня на матч с канадцами не ставить. Это я теперь уже узнал, что там было. Тренеры собрали капитана Майорова, его ассистентов Александрова, Зайцева, Фирсова. Спросили у них: кого ставить на матч с канадцами – Зингера или меня? Но я об этом их решении до начала игры не знал. Мне самому хотелось играть с канадцами.

     – А не пугала ответственность?

     – Канадцы – моя команда. Нам говорили, что мы не должны смотреть матч чехословаков со шведами, боялись что мы перегорим. Но, я думаю, мы перегорели бы еще больше, если бы этот матч не видели. Я смотрел его по телевизору. И когда узнал, что ничья, решил, что мне надо играть.

     – В прессе промелькнуло сообщение о том, что ты просил тренера поставить тебя на этот матч, а сам чуть ли не плакал.

     – Я плакал в жизни всего один раз. А тут я не плакал. Сказал, что сыграю хорошо. Не пропущу. И меня поставили.

     – Как ты оцениваешь игру в матче с канадцами?

     – Нормально.