Третий пол Берлина

Смотреть ему в его глубокие, верные, прямодушные глаза,
Вместе с ним стоять у моего окна,
Прислонять мое лицо к его щеке,
Тихо, но крепко и долго, долго —
Не довольно ли в этом счастья.

Нежно прикасаться к его руке,

Ощущать дыхание его груди,
Покоить мою голову у его сердца,
Прилипать[20] моим ртом к его губам —
Ведь в этом довольно счастья.

Смотреть, когда он смеется и весело двигается,

Замечать, когда он серьезен и сильно взволнован,
Видеть, как во всем, что он делает,
Он остается равным себе по силе и красоте, —
Не довольно ли в этом счастья.

Обмениваться с ним взглядами,

Внимать благозвучию его голоса,
Все более украшать его жизнь.
Когда его мучает печаль, быть ему верным помощником, —
Ведь в этом довольно счастья.

Иметь возможность сказать ему, что для меня нет ничего выше его на свете,

Услышать от него что я ему ближе всего,
Иметь право выражать ему, как сильно я его люблю.
Услышать желание, чтобы я оставался его другом, —
Ведь в этом довольно счастья.

О, пускай я никогда не доживу до того,

Чтобы желать бо́льшего счастья
Чем то, которое мне в таком изобилии дано, —
Так мы будем иметь мир
И довольно счастья.

«Ihm in die tiefen, treuen Augen sehen,

Mit ihm vereint an meinem Fenster stehen,

Zu lehnen mein Gesicht an seine Wange,

Ganz still, recht fest und lange, lange,

Ist das nicht Gluck genug —

Ihm sanft die Hande zu berühren.

Den Atem seiner Brust zu spüren,

Mit meinem Haupt an seinem Herzen liegen

Und meinen Mund an seine Lippen schmiegen,

Das ist doch Gluck genug —

Zu schauen, wenn er lacht und froh sich regt,

Zu merken, wenn er ernst und tief bewegt,

Zu sehen, wie in allem, was er treibt,

Er srets sich gleich an Kraft und Schönheit bleibt,

Ist das nicht Gluck genug —

Die Ansicht mit ihm auszutauschen,

Dem Wohllaut seiner Stimme lauschen,

Sein Leben schöner zu gestalten,

Wenn Leid ihn qualt, treu zu ihm halten,

Das ist doch Glück genug —

Ihm sagen konnen, dass er mir das Hochste,

Von ihm vernehmen, das ich im der Nächste,

Ihm schildern dürfen, wie sehr ich ihn liebe,

Den Wunsch zu horen, dass sein Freund ich bliebe,

Das ist doch Glück genug —

O, wenn ich es doch nie erlebte,

Dass ich noch mehr an Glück erstrebte,

Als mir so reichlich ist beschieden,

Dann hatten er und ich den Frieden

Und beide Glück genug».

Следующий подробный рассказ целомудренного уранийца о первом пробуждении его любви сообщен мне знакомым студентом, который еще до сих пор не совершал половых действий; он подтверждает то положение, что равнополое любовное стремление, если оно и отличается от нормально-полового по направлению и значению, не отличается от него по силе своей жизненности.