Третий путь

Если идет разговор о крови – тогда для древнего человека, знающего язык, слово многое скажет. Можно сказать – дурная кровь, можно сказать – свежая кровь… Понятно, какой род, какой корень или традиции, какие в нём люди, что можно от них ожидать…

Сергей замолчал, а потом повернулся к Виктору и вновь стал внимательно рассматривать пространство над головой Виктора. Легкая улыбка вновь затронула его лицо.

Виктор завел машину, выехал на трассу и некоторое время в молчании спокойно вел машину. Неожиданно по салону прокатилась волна холода и тревоги, Виктор посмотрел в зеркало заднего вида, немного сбавил ход и слегка прижался к обочине. Мимо них на запредельной скорости промчался огромный черный отполированный и отделанный хромом внедорожник с затемненными стеклами и блатными номерами. Виктор недоуменно всматривался в легкие полупрозрачные клубы пыли, в которых растворялась удаляющаяся черная точка, а потом неожиданно произнёс:

- Слушай, Серёга, мне тут вдруг вот что припомнилось про слово кровь, про слово род. Недавно на наших разных болотных площадях в Москве очень активно самовыражался наш замечательный креативный класс. У этого класса есть лидеры. Либеральные журналисты в свое время по распланированным и продуманным заданиям своих либеральных редакторов толпами бегали за одним ничтожным персонажем. Этот персонаж призывает к революции, к борьбе и погромам, он переполнен бесами, о которых писал еще Достоевский. Фамилия этого мелкого и жалкого беса – Удальцов. Интересно, что его родная бабушка, Роза Залкинд, богатая дочь купца, пролила много крови в гражданскую войну на Украине и в Крыму. Через неё шло оружие и бабло от Троцкого. Она работала в ЧК и отдавала много приказов о расстрелах сотен людей – офицеров, священников, богатых людей. По воспоминаниям, она получала физическое наслаждение от пыток и казней людей. В Крыму тысячи людей уничтожены по её воле и благодаря власти, оказавшейся у неё в руках. За год её власти в Крыму из 800 тысяч населения около 96 тысяч было уничтожено. Руки у нее – по локоть в крови. Потом она переселилась в Москву и похоронили её на погосте у кремлевской стены. Внук Розалии пошел по проторенной дорожке… Велиаровой дорожке… Правда, масштабы уже не те, род конкретно этих велиаровых тварей измельчал и деградировал, световой кокон и даже внешний вид убогого внука жалок и ничтожен, и вести за собой он никого уже не сможет, бабушка его наградила суровыми отметками. У внука единственный шанс – покаяние и молитва, и тогда он может ещё будет нормальным человеком. Но сидящие внутри бесы, бегающие толпами и берущие интервью у велиаровой твари либеральные подонки-журналисты, всякие Гиви Торгамадзе с баблом в кармане уйти с крючка Удальцову не дадут…

Потом на Украине, в её западной части, в Галичине среди определенного среза населения есть очень много ненависти и агрессии, есть стремление проливать чужую кровь. Во время Великой Отечественной войны на стороне Гитлера воевало много бандеровцев. Немцы сформировали целую дивизию СС под названием Галичина – и пускали ее в карательные рейды. Бандеровцы воевали не с частями Красной Армии, а в основном с мирным населением. Они сжигали деревни, убивали женщин и детей. А сейчас новые бандеровцы под внешним управлением пытаются на Украине в 2014 году всех сделать похожими на себя.

Они сжигают тех, кто не хочет вместе с ними скакать или становиться перед ними на колени, сжигают в Одессе, расстреливают из танков или пистолетов в затылок на Донбассе…

Сергей помрачнел, кивнул и произнёс:

- Да, чужие конюшни должны полыхать – демоны для этого не жалеют никакого печения и денег. Кровь, род, карма – не простые слова. В древности, если человек ронял честь рода и нарушал традиции народа жить в согласии с соседями, в любви и по совести, то его изгоняли из селения. Таты, навы и красные шапки становились изгоями. Они могли концентрироваться на окраинных землях и там изливать из себя ненависть. Говорят, что обо всем этом много и подробно написано в древних книгах.