Третий рай

- Я должен рассказывать? - возмутился Саня. - Вы меня заперли, как в клетке, потом напустили на меня... я не знаю, чудовище какое-то, какого-то ФИлькаштерна...

- Франкенштейна, должно быть?

Подал из угла голос Арнольд. Саня его только-только заметил - он стоял возле подоконника, долговязый, наклоненный вперед, с покатыми плечами и задумчиво разминал незажженную сигарету.

-Вот, вот, Франкештейн. - Саня, сам себе удивляясь, не стал спорить с тем, чего не знал. Позже он отнес это к удару током - обычно он спорил обо всем, даже о том, к чему не приближался на пушечный выстрел, наслаждаясь спором как таковым. - Так вот, натравили на меня этого зверя, деньги на заплатили, а ведь обещали, и теперь еще спрашиваете, что это такое. Так вот, это я вас спрашиваю - что это такое? По какому такому праву вы меня лишили свободы, а теперь хотите лишить еще и честно заработанных тугриков? И рисковал собственной жизнью, и едва рассудка не лишился, я получил удар шокером - а это, между прочим, на сеанс массажа на диване!!

Петрович, ни слова не говоря, прервал словесный понос одним коротким замахом, но не ударил.

- Не бей. - остановил его Арнольд. - Не надо. В чем-то тут, конечно, есть зерно истины. Мы действительно лишили юношу свободы, действительно, подвергли его психику хорошему испытанию. Потом - насколько я помню, он треплив сам по себе. К тому же развит, примерно как инфузория. Дашь ему затрещину, так последние остатки здравого смысла пропадут. Так что давай лаской, лаской...

- Лаской пускай она...- тут же нашелся Саня, кивнув в сторону Лиины, которая наблюдала за ним со смешливым искорками в черных глазах.

- Хорош трепаться. - вдруг с жестью в голосе осадил его Арнольд. - рассказывай спокойно, по порядку, что тут у тебя произошло. И пожалуйста, не ври. Не хочется мне применять непопулярные меры, а ведь придется.

Саня неожиданно испугался.

- Да я не знаю... встал покурить перед сном, слышу - ручка начала поворачиваться. Я стою, ничего не делаю, жду, что дальше произойдет. Потом это зверь ручку - хрясть, и входит. Я чуть не обосрался... пардон.

Чопорно кивнул он в сторону Лиины.

- Так вот, говорю, что чуть не обосрался. Вжался в подоконник, стою, ни жив не мертв, а эта пакость только башкой вертит. Потом грабарки ко мне протянула, схватить, значит, хотела...

- И что вы сделали? - просил Арнольд рассеянно, поскольку Саня вдруг замолчал. - что вы сделали и зачем?

- Ну, как... сначала я его головой в живот зачем-то стукнул...для чего, сам не понимаю. Ей-богу, едва себе шею не свернул. Он только покачнулся, так вот назад отступил, и опять на меня попер. Ну я и...

Саня вдруг растерялся. Он представил, как глупо выглядит человек, который пытается победить робота при помощи пуховой подушки, и запнулся.

- Ну, и что вы сделали?

- Я его подушкой ударил.- честно ответил Саня, чувствуя себя полным идиотом.

- Вот так. - обращаясь к Петровичу, грустно заметил Арнольд. - Это не человек, а тайфун какой-то. Мало того, что он спьяну сбивает наш первый экземпляр, который проходил обкатку в реальных условиях, так он еще открывает нам глаза на вещи, которые творятся за нашей... за нашими спинами. И, открыв нам глаза, он одним махом перечеркивает большую часть работы. Торнадо. Землетрясение. И это все за один день.

- Слушай, Абрамыч... может его закопать, пока он все твои лаборатории на воздух не поднял? Это же какой человек. Видит кнопку, на которой написано - ни в коем случае не нажимать. Что сделает? Конечно, тут же нажмет. Просто ради интереса. А что будет?

Саню кинуло сначала в жар, потом в холод. В разговоре этих двоих не было даже намека на шутку. Похоже было на то, что просто пара фермеров решают простые бытовые вопросы - какую свинью заколоть а какую оставить еще наращивать сало.

- Нельзя, Петрович, что я тебе говорил, да и сколько раз? Нельзя людей просто так убивать. Ты просто не знаешь, с какой сложностью связано создание даже простевшей программы. Не знаешь? Ну, я надеюсь, хотя бы догадываешься.

Петрович, уставившись на начальника исподлобья, только негромко сопел - и Саньку казалось, что этот еле слышный звук предвещает страшную грозу. Арнольд же почти ничего не замечал, развивая одну их своих теорий.

- Фактически каждый человек - неповторим и уникален. Никто не может похвастаться тем, что у него есть двойник - собственно говоря, всеобщая уникальность стала чем-то обыденным и привычным, но вот полного, абсолютно полного двойника нет ни у кого. Я понимаю, мой юный друг, что вы мне хотите сказать, вы мне хотите сказать про близнецов, так ведь? Вынужден вас огорчить - близнецы не настолько одинаковы, как кажутся. У них, несмотря на однояйцевой происхождение, могут быть абсолютно разные зубные формулы, разный разрез глаз, разная форма ушей и даже скул. Хотя, конечно, общие черты внешнего сходства сохраняются. Но это не полные двойники, а, скажем так, удачные дубли. Что мы с вами можем еще назвать двойниками?