Третий рай

Чего-чего, а убивать наши предки умели - не сильно отличаясь от животных, только что окружив себя ненужной роскошью и поставив в зависимость от тысяч технических приспособлений, они сохранили звериную жестокость к проявлениям нестандартности собственного вида. Они уничтожали целые народы - а тех, кого нельзя было уничтожить под флагом священной войны, убивали при помощи самых разнообразных ядов. От исчезнувшей цивилизации дошли, кроме гор прессованного мусора, сотни тысяч круглых пластин. С одной стороны эти пластины были покрыты краской с примитивными и бессмысленными рисунками - хотя некоторые ученые утверждали, что схематические уродцы с невероятными глазами и искривленным конечностями не что иное, как проявления нестандартности мышления. Хороша нестандартность... так вот, на этих пластинах оказалось громадное количество информации. Да такой информации, от которой у мирно живущих современников волосы встали дыбом.

Надо сказать, что человечество умело учиться на своих ошибках - проанализировав ее и поняв, что к чему привело, совет тысячи решил не пользоваться сомнительными благами того, что называлось цивилизацией, а оставить все так, как есть.

Существующий строй давал множество способов приятного времяпровождения, которому люди самозабвенно предавались. И разногласия, которые были, по сравнению с забытой историей казались просто смешными. Но нельзя же, в конце концов, всех грести под одну гребенку - о попытке насаждения такого равномерного счастья информация была найдена и ужасала последствиями. Поэтому решено было создать два лагеря, противостоящих друг другу на почве самого распространенного из допустимых пороков.

И кукловоды, недолго думая, начали внедрять в массы недовольство тем или иным типом женщин. К слову сказать, исследования довольно быстро выявили несколько распространенных типажей - что говорило, к сожалению, о неизменившейся ограниченности человечества. Ну а когда основные варианты наиболее популярных среди людей обоего пола заменителей были выявлены, осталось только самое малое. Медленно подогревать гордость своим выбором и пренебрежением, насмешливым презрением к выбору чужому.

Те же самые высоколобые предупреждали совет тысячи о возможных проблемах, к которым может привести недовольство друг другом среди простых, не озабоченных ничем граждан срединных областей, но у совета были свои взгляды.

Поэтому довольно скоро, основываясь на известных из прошлого фактах, было принято единственное возможное решение - чтобы люди, у которых при всем старании высоколобых, животное начало было все-таки сильно, не направили энергию против совета тысячи, отдали ее друг другу.

С советом не мог спорить никто, даже высоколобые - и как только было принято решение, сразу на страницах всех развлекательных журналов разгорелись жаркие споры о красоте.

Собственно говоря, спорить было не о чем - поскольку производством всех мускуловиков занималась только одна фирма, гигант индустрии, снабжающий роботами все нуждающиеся отрасли, то спорила она сама с собой. Для нападок на образцы привлеклись лучшие умы, и как только они не изощрялись!! Люди оторвались от своих любимых занятий и увлеклись тем, чего не знали никогда - сладострастным участием в скандале.

Не важно было, что скандал разгорелся на пустом месте, что преследует он исключительно политические цели - важно было то, как сторонники "швабр" поливают грязью любителей "подушек". Высоколобые предполагали, что такое разделение рано или поздно приведет к кровопролитию, но совет порекомендовал популярно объяснить дебоширам, что для них всегда найдется место за кругом, среди отказников, а как там они живут, знают все. И что любимое блюдо среди дикарей - это мягкое мясо изнеженных центровых, тоже всем известно. Так что любой, кто осмелиться нарушить порядок, будет быстро выброшен вон.

И постепенно скандал стал затихать - любители пышек по прежнему заказывали только их, любители изящных пропорций оставались верны своему идеалу, и как- то все вдруг поняли, что внешность робота роли не играет. Все равно это машина.

Снэк замер - шедшая впереди подруга замерла и приложила палец к губам. От одного взгляда на эти губы него тяжелел них живота, но сейчас было совсем другое дело - они пробирались на запретную зону.

Конечно, никакой опасности, настоящей, реальной опасности по пути они не могли встретить - совет тысячи был настолько уверен в послушности жителей Центра, что даже не охранял опасные зоны, ограничиваясь предупреждениями. Надо сказать, что предупреждения эти действовали, как команда на хорошо отдрессированное животное. Нельзя, значит нельзя, Совет знает лучше, и рисковать не стоит. К тому же в это время, когда солнце, раскалившись за день, падало куда-то в разросшиеся леса отказников, все многочисленное и счастливое население Центра предавалось радостям.