Третий Рейх. Дни Триумфа. 1933-1939

7 ноября 1938 года семнадцатилетний польский юноша Гершль Гриншпан, выросший в Германии, но в тот момент проживавший в Париже, узнал, что его родители оказались среди тех, кто был депортирован из Германии в Польшу. Он достал револьвер, пошел в немецкое посольство и выстрелил в первого попавшегося дипломата: 3-го секретаря по имени Эрнст фом Рат, который с тяжелым ранением был доставлен в больницу. Политическая обстановка в начале ноября 1938 года уже была напряженной из-за антисемитского насилия, поскольку режим и его самые активные сторонники продолжали увеличивать давление на немецких евреев, заставляя их покидать страну. Неудивительно, что Геббельс из-за этого инцидента устроил огромную пропагандистскую шумиху. В тот же день Министерство пропаганды направило инструкции для прессы, согласно которым этот инцидент должен был получить главное внимание в репортажах. Он должен был называться атакой «мирового еврейства» на Третий рейх, которая повлечет за собой «самые жесткие последствия» для евреев в Германии. Это было громким приглашением действовать для верных сторонников партии. Геббельс приказал региональному шефу пропаганды в Гессене провести ряд нападений на синагоги и другие здания еврейского сообщества, чтобы выяснить, возможно ли проведение полномасштабных погромов. Пока коричневорубашечники действовали, гестапо и СС обеспечивали им поддержку. Штурмовики разгромили местную синагогу в Касселе. В других городах Гессена, а также в областях рядом с Ганновером тоже прошли нападения и поджоги синагог, домов и квартир местных евреев. 9 ноября пресса в едином порыве называла эти акты насилия спонтанным возмущением немецкого народа против преступления в Париже и его зачинщиков. Контраст по сравнению с убийством регионального партийного чиновника Вильгельма Густлофа евреем Давидом Франкфуртером в феврале 1936 года, после которого не было никакой агрессивной словесной или физической реакции со стороны партии, ее руководителей или рядовых членов из-за Стремления Гитлера сохранить положительное международное мнение в год Олимпиады, не мог быть более явным. Он показал, что это нападение стало поводом для последовавших событий, а не их причиной[1358].

По стечению обстоятельств, когда 7 ноября 1938 года Гриншпан стрелял в посольстве, на следующий день Гитлер готовился выступить с речью перед региональными партийными лидерами и другими старшими членами движения в Мюнхене в годовщину его провалившегося путча 1923 года. Он не упомянул о парижском инциденте, планируя сделать это после смерти фом Рата, которая, безусловно, скоро должна была наступить. Вечером 9 ноября, когда партийные лидеры направлялись в главный зал мюнхенской мэрии, Гитлер получил от своего врача Карла Брандта, отправленного в парижскую больницу лично наблюдать за фом Ратом, известие о смерти чиновника от ран, наступившей в полшестого по немецкому времени. Таким образом, поздно днем 9 ноября эта новость дошла не только до него, но и до Геббельса и Министерства иностранных дел. Гитлер немедленно поручил Геббельсу начать массовые, скоординированные нападения на немецких евреев. Параллельно следовало арестовать всех еврейских мужчин, которых удалось бы найти, и заключить их в концентрационные лагеря. Это была прекрасная возможность с помощью ужасающего взрыва насилия на национальном уровне напугать максимальное число евреев, заставив их покинуть Германию. Смерть фом Рата также предоставляла пропагандистское оправдание для окончательной, полной экспроприации немецких евреев и их окончательной изоляции от немецкой экономики, общества и культуры. Приняв эти решения, Гитлер согласился с Геббельсом, что они должны быть представлены верным сторонникам партии в просчитанном акте театрального обмана, в виде импровизированной реакции на убийство фом Рата, в атмосфере внезапного шока и гнева[1359].

За ужином в мэрии, где их могли видеть многие участники, около девяти вечера к Гитлеру с Геббельсом подошел посыльный, сообщивший им то, что они и так уже знали, а именно, что фом Рат скончался от ран. После короткой экспрессивной беседы Гитлер уехал в свою квартиру раньше, чем обычно. После этого около десяти часов Геббельс обратился к региональным лидерам, объявив о смерти фом Рата. В последующем отчете Верховного суда партии история описывается дальше с этого момента: «Вечером 9 ноября 1938 года партийный товарищ, имперский министр пропаганды доктор Геббельс, сообщил партийным лидерам, собравшимся в старом здании мэрии Мюнхена на дружеский ужин, что в регионах Гессе и Магдебург-Ангальт произошли демонстрации против евреев, в ходе которых были разрушены еврейские магазины и сожжены синагоги. Прослушав этот отчет, Вождь решил, что партия не должна готовить или организовывать такие демонстрации, однако для них не должно создаваться никаких препятствий, когда они возникают спонтанно.