Третий Рейх. Дни Триумфа. 1933-1939

Однако путь к реализации этих целей был извилист. Международные переговоры по разоружению, стартовавшие в Женеве в начале 1932 года, зашли в тупик, поскольку англичане и французы не желали создания военного паритета с Германией ни за счет сокращения собственных вооруженных сил, ни за счет наращивания немцами своих собственных. Военный министр Бломберг, все больше желавший ввести в стране призыв на военную службу, особенно перед угрозой со стороны эрзац-армии коричневорубашечников Эрнста Рёма, при поддержке Министерства иностранных дел, через голову Гитлера, уговорил немецких представителей в Женеве занять жесткую линию в отношении продолжавшихся возражений английской и французской делегаций на снятие ограничений для вооруженных сил Германии. Когда переговоры остановились, Бломберг убедил Гитлера покинуть их 14 октября 1933 года и подчеркнуть серьезность этого шага, выйдя из состава Лиги Наций, главного организатора переговоров[1442]. Гитлер объявил, что это было сделано «ввиду неумеренных, унизительных и оскорбительных требований других держав». Торжественно заявляя о своем стремлении к миру и готовности пойти на разоружение при условии, что другие страны поступят так же, Гитлер в продолжительной речи, передававшейся в тот же вечер по радио, заявил, что не собирается больше терпеть намеренного оскорбления Германии. Германия была унижена Версальским миром и брошена в пучину экономической катастрофы из-за репараций, согласиться с еще большим унижением, которое выражалось в отказе от предоставления равных прав на переговорах по разоружению, было слишком. Он объявил, что решение примет немецкий народ на всеобщем референдуме[1443]. Он прошел несколько недель спустя с предсказуемым подавляющим большинством голосов в поддержку решения Гитлера, что не в последней степени было достигнуто благодаря массовому запугиванию и манипуляции голосами. Хотя и нельзя сказать наверняка, но весьма вероятно, что большинство избирателей поддержали бы выход из состава Лиги Наций в свободном голосовании, и только бывшие коммунисты и левые социал-демократы, наверное, сказали бы «нет»[1444].

Выход из Лиги Наций стал первым решительным шагом во внешней политике Третьего рейха. За ним вскоре последовал другой шаг, который вызвал общее удивление как внутри Германии, так и за ее пределами: десятилетний пакт о ненападении с Польшей, подписанный 26 января 1934 года, продавленный лично Гитлером, несмотря на серьезные возражения со стороны Министерства иностранных дел. Для Гитлера преимуществом этого пакта было то, что он позволял прикрыть уязвимый восточный фланг Германии в период тайного перевооружения и улучшить торговые связи, которые в то время оставались крайне неразвитыми. Кроме того, он обеспечивал некоторую безопасность свободному городу Данцигу, который теперь управлялся местным нацистским правительством под протекторатом Лиги Наций, но был отрезан от остальной Германии коридором к Балтийскому морю, переданным Польше по условиям Версальского мира. Этот пакт можно было использовать, чтобы продемонстрировать Великобритании и другим странам, что Германия была мирной нацией. Даже имевший очень хорошую репутацию Густав Штреземан, министр иностранных дел Веймарской республики, не смог заключить «Восточное Локарно», а только добился решения некоторых вопросов на Западе в договоре под этим именем. Для поляков пакт стал гарантом безопасности, которая раньше обеспечивалась Лигой Наций, и заменил союз, заключенный в 1921 году с Францией, внутренняя политическая и экономическая ситуация в которой превращала этот альянс в крайне сомнительный инструмент защиты от немецкой агрессии (еще одной выгодной стороной этого пакта для немцев, конечно, был подрыв французского влияния). Однако для Гитлера этот пакт был исключительно временным средством: клочком бумаги, который в нужный момент выполнил свою роль и который можно было разорвать без церемоний, когда в нем пропала бы необходимость. Миру предстояло увидеть еще много таких договоров[1445].

II