Третий рейх. Дни войны. 1939-1945

До этого Лееб настолько разочаровался в Гитлере, который в 1940 г. предложил нарушить нейтралитет Бельгии, что начал искать контакта с военной оппозицией, снова формировавшейся в окружении начальника Генерального штаба сухопутных войск Франца Гальдера. Впрочем, первый контакт оказался единственным, и Лееб больше подобных инициатив не проявлял. Другие высшие офицеры также получали аналогичные суммы к 60- и 65-летним юбилеям — в их числе фельдмаршалы Герд фон Рунд-штедт, Вильгельм Кейтель, Ганс Гюнтер фон Клюге. Некоторым — например Гудериану и Клейсту отдавали в собственность обширные поместья, либо предоставляли денежные средства на приобретение земель. По оценкам, доставшееся Гудериану имение Дейпенхоф стоило миллион с четвертью рейхсмарок. Гудериан, в прошлом критиковавший подход Гитлера к войне, вернулся из принудительной отставки и к концу войны стал одним из наиболее убежденных сторонников продолжения борьбы до самого конца. Можно не сомневаться, что надежда получить награду такого размера сказывалась на отношении к делу многих других высших офицеров. Впрочем, находились и те, кто открыто демонстрировал приверженность традиционным качествам прусских военных: честности, неподкупности, умеренности и обостренному чувству офицерской чести. По мнению одного из участников заговора против Гитлера дипломата Ульриха фон Хасселя, «для большинства генералов карьера и положение фельдмаршала важнее основополагающих жизненных принципов и моральных ценностей»[1048].

Такие же качества демонстрировали и младшие представители офицерского корпуса на уровне дивизии. Впрочем, здесь были свои отличия, большей частью происходившие из того факта, что эти офицеры принадлежали уже к более младшим возрастным группам. Так, в ставшей объектом глубокого статистического исследования 253-й пехотной дивизии служило всего 9% офицеров, родившихся до 1900 г., и 8%, родившихся в период с 1900 по 1909 г.; 65% родились в 1910—1919 гг., а оставшиеся 19% принадлежали к поколению, родившемуся после 1919 г. В военной элите преобладали протестанты: 57% офицеров дивизии считали себя протестантами и всего 26% — католиками. Среди их подчиненных, напротив, большинство составляли католики. Степень проникновения идеологии нацизма обнаруживалась следующим фактом: 12% офицеров объявили себя приверженцами деизма[1049], что было туманным и неконфессиональным определением, предпочтительным для тогдашнего режима. Офицеры дивизии в подавляющем большинстве происходили из среднего класса и буржуазии, имели образование, профессию и какое-то время служили в армии, во многих случаях — в годы Веймарской республики. 43% входили в состав тех или иных нацистских организаций. Офицеры получали больше наград за храбрость, чем их подчиненные, и имели лучшие карьерные перспективы (в случае если им выпало уцелеть): за войну примерно половине удалось вырасти до командира батальона, иногда и выше, и даже самые молодые рассчитывали, что смогут дослужиться до звания капитана или майора. Для офицеров это означало более высокую вероятность перевода в другую дивизию или на новую должность[1050].

Как ни удивительно, но для основной массы простых солдат условия, в которых они воевали и жили, почти не менялись. Примерно половина германской армии на конкретный период времени не участвовала в боевых действиях. Их части могли находиться в резерве, нести охранную службу на оккупированных территориях вдали от линии фронта, либо заниматься решением административных или снабженческих задач. Например, в каждом танковом полку несли службу не только экипажи танков, но и ремонтники, заправщики, оружейники, транспортники и другой вспомогательный персонал. В любой момент значительное количество военнослужащих проходило боевую учебу, либо находилось на излечении в госпиталях после ранения или вследствие полученного заболевания. Из другой половины армии, непосредственно участвовавшей в боевых действиях, примерно 80% служило в пехотных дивизиях, являвшихся, таким образом, основной боевой единицей вермахта. С начала вторжения на территорию Советского Союза начался период численного роста, обучения и реорганизации германской армии, в течение которого военные потери оставались на сравнительно низком уровне — примерно 130 000 убитых и пропавших без вести, что составило всего 2,5% суммарных военных потерь Германии за годы войны. Формирование новых дивизий всегда осуществлялось пополнением опытных частей существующих дивизий новобранцами, что обеспечивало преемственность в обучении военнослужащих. Начав войну в составе 90 пехотных дивизий, германская армия выросла к июню 1941 г. до примерно 175 дивизий. Поначалу немецкие войска участвовали в боевых действиях лишь время от времени. Примером могут служить молниеносное вторжение в Польшу, кампании 1940 г. на западе Европы и балканские победы следующего года. Все это означало достаточно крепкую сплоченность и сохранение «чувства локтя» внутри боевых подразделений[1051].