Третий рейх. Дни войны. 1939-1945

Однако некоторые песни преодолевали любые границы и становились хитами как среди гражданского населения, так и среди военных. Сентиментальные композиции Зары Леандер, в частности песня «Я знаю, что однажды свершится чудо», успокаивали людей в тревожные моменты и вселяли надежду на будущее. Как мы уже видели, солдаты в Сталинграде собирались у приемников, чтобы услышать голос Лале Андерсен, певшей: «Вскоре все закончится / Однажды все пройдет». Подобно многим другим произведениям, эта песня укрепляла эмоциональные связи между молодыми парами и целыми семьями, разлученными войной. Самая известная песня Андерсен, «Лили Марлен», повествующая о прощании солдата с возлюбленной под уличным фонарем, пробуждала в слушателях ностальгию. Увидятся ли влюбленные вновь? Вернется ли герой с войны? Если нет, кого же встретит Лили? Песня отражала личные переживания людей, а также давние чаяния мужчин, оказавшихся вдали от любимых. Особая пикантность песни состояла в том, что от лица мужчины пела привлекательная дама. Тем не менее Геббельсу пришелся не по душе пессимистичный и ностальгический настрой песни. В конце сентября 1942 г. он приказал арестовать Андерсен за подрыв боевого духа армии. Переписка певицы с друзьями в Швейцарии, в т.ч. немецкими евреями, была перехвачена, а ее отказ подчиниться требованиям Геббельса и ради агитационных целей посетить Варшавское гетто, разгневал министра пропаганды, который запретил ей появляться на публике. Позже, с середины 1943 г., Андерсен все же позволили выступать, но при условии, что она исключит «Лили Марлен» из репертуара. На первом же концерте после запрета зрители требовали исполнить песню, когда же стало ясно, что «Лили Марлен» не будет, зрители спели ее сами. В августе 1944 г. «Лили Марлен» запретили окончательно. Задолго до этого британские и американские войска услышали песню во время трансляций, которые вел мощный немецкий передатчик в Белграде. Командование союзных войск приказало перевести песню на английский язык. «Девушку под фонарем» исполняла и Марлен Дитрих, и Вера Линн, и (на французском) Эдит Пиаф. Под конец войны радио британских войск транслировало немецкую версию песни над вражескими позициями, пытаясь подоврать боевой дух противника, ненароком подтвердив мнение Геббельса о том, что песня пагубно сказывается на настроении солдат[1292].

К тому времени немцам было все труднее услышать не только «Лили Марлен», но и любую другую передачу. Дешевые «народные приемники» часто ломались, а достать батарейки и запчасти было непросто. Скорее после их появления начал бурно развиваться черный рынок радиодеталей. Авианалеты оставляли без электричества целые города, иногда на несколько дней. С тех пор как германская армия потерпела первые поражения, слушатели стали все меньше доверять репортажам немецкого радио[1293]. Уже в январе 1942 г. служба безопасности СС с досадой сообщала, что к политическим передачам интерес населения охладел. Зато люди были обеспокоены нехваткой подробных репортажей о ходе боевых действий на Восточном фронте и в Африке. Они чувствовали, что их держат в неведении. «Честный рассказ о том, что волнует и удручает население, развеял бы всеобщее ощущение неопределенности»[1294]. В поисках достоверной информации немецкая аудитория переключалась на зарубежные радиостанции, прежде всего на Би-би-си. «Народные приемники», продававшиеся перед войной по низким ценам, не позволяли слушать иностранные трансляции. Тем не менее в 1943 г. «народных приемников» насчитывалось лишь 40%. Большинство же приемников принимали передачи немецкого отдела Би-би-си. По оценке Би-би-си, к августу 1944 г. ежедневно ее слушали до 15 млн немцев[1295].