Третий шаг

— Что же? — спросил я и затаил дыхание в ожидании его слов.

— Никто не должен узнать об их… особых способностях. Иначе я очень сильно расстроюсь… — мягко закончил старик. Но его мягкость была обманчивой. Он ясно давал понять, что даже статус знамени ордена и ангельская кровь не уберегут меня, если я выдам его секрет.

— Я умею хранить тайны, — заверил я Никодима. — И ещё — там, за дверь, меня ждут телохранители. Давайте придумаем для них какую-нибудь байку? О чём мы могли разговаривать в столь поздний час?

Глава 8

Я вышел из кабинета вместе с архимагистром. Мои телохранители тут же вытянулись, расправили плечи. А Никодим им небрежно кивнул и безапелляционно сказал негромким голосом:

— Теперь вы подчиняетесь исключительно Матвею.

И старик неспешно возвратился в кабинет. А я подмигнул помрачневшим телохранителям и потопал в свои покои.

По пути я весело вещал, бурно жестикулирую руками, словно хотел взлететь:

— Хороший мужик ваш глава ордена. Мы с ним познакомились, обсудили ход войны…

— … И от нас избавились, — буркнула Мария, следуя за мной с похоронной миной на лице. — Вы же нам прикажите больше не охранять вас.

— Угу, — печально поддакнул Макс, засунув руки в карманы. — А другие… э-э-э… начальники нас за это по головке не погладят.

— Точно. Скажут, что мы не справились с задачей, — в унисон ему произнесла девушка и тяжело вздохнула.

— Не всё так печально. Просто нам надо отдохнуть друг от друга, проверить наши чувства, — со смешком сказал я, приплясывая от возбуждения. — Вы, скажем так, за заслуги перед отечеством получаете пару дней выходных. Отдохните, сходите в салон красоты, тир, убейте пару чудовищ. Ну или сгоняйте на свидание. Вы такая замечательная пара.

Мария громко фыркнула, а Макс покосился на неё и перекрестился. Как-то так любовь и начинается.

— Короче, вы меня поняли. Ближайшие два дня, чтобы я даже запаха вашего не чувствовал. А у меня обоняние что надо, — грозно заверил я их и поспешно скрылся за дверью своих покоев.

Пышкин сразу же подбежал ко мне, а Каринэль вышла чуть позже. И вид у неё был не очень-то весёлый.

— Ты чего? — обеспокоенно спросил я, вопросительно изогнув бровь.

— Матвей, нам надо серьёзно поговорить, — твёрдо заявила она и хмуро посмотрела на оживившегося кота. — Наедине.

— Ладно, — нехотя выдал я, скорбно глянув на сдувшегося Пышкина, который стал недовольно мести хвостом пол.

Вампирша отвела меня в соседнюю комнату, закрыла дверь и, не стесняясь прослушки, негодующе произнесла:

— Матвей, что себе позволяет эта Ленаэль?

— Не знаю, — пожал я плечами, присев на роскошное кресло. — Я её только утром видел.

— А я целый день её видела! Она тут и там. Всё вынюхивает, расспрашивает. И её почему-то очень интересуют наши отношения: где мы познакомились, когда начали встречаться…

— Она просто любопытная, — протянул я с улыбкой, встал с кресла и попытался обнять девушку. Но та отстранилась. Кажется, дело серьёзнее, чем я думал.

— Я не хочу, чтобы она жила рядом с нами.

— Предлагаешь отправить её на мороз к чудовищам?

— Нет. Может быть, ей стоит переехать в другой монастырь? — серьёзно проговорила девушка и исподлобья глянула на меня.

— Не, нам надо быть всем вместе, — безапелляционно отрезал я, подпустив стали в голос.

— Я тебя услышала, — гордо вскинула голову вампирша и быстрым шагом двинулась в спальню.

— Слушай. Ну ты чего? Мы же взрослые люди…

Ответом мне стала громко хлопнувшая дверь. Вот и первая небольшая ссора. Я бы, наверное, пошёл за ней и объяснил, что если нам придётся линять из ордена, то это проще сделать, когда мы все в одном месте, а не разбросаны по разным монастырям. Но тут во входную дверь кто-то тихонько постучал.

— Началось, — прошептал я себе под нос, погасил свет в комнате, надел тёплую одежду и открыл дверь.

За ней в тёмном коридоре стояла высокая, долговязая фигура в кожаном зимнем плаще с глубоким капюшоном. Если бы у фигуры в руках имелась коса, то она бы могла играть роль Смерти. Но косы не было. Да и голос оказался хриплым, мужским.

— Матвей, пройдёмте за мной.

— Пошли, — согласно кивнул я, осторожно прикрыл за собой дверь и посеменил за фигурой. — А как мне к вам обращаться?

— Первый, — коротко ответил мужчина. Судя по голосу, он уже далеко не юнец. Хотя его движения всё ещё были чёткими, выверенными и энергичными. И шёл он совсем неслышно, словно на его ногах были мягкие мокасины. Любопытный тип.

Он привёл меня в скромную глухую комнату, служащую чуланом, а потом открыл двери большого платяного шкафа, чем-то там щёлкнул — и задняя стенка отъехала в сторону. Ого! За ней обнаружились каменные ступени ведущие вниз.