Треугольный человек

Они живут в атмосфере лжи, искажения реальных отношений. Все, что не укладывается в уютное ложе удобного им вымысла, подлежит отрицанию. Нарочитость, выдуманность своего образа и образа окружающего мира — детская форма выгодного толкования событий, защита от психических травм. «Внешний, реальный мир для человека с истерической психикой приобретает своеобразные, причудливые очертания; объективный критерий для него утрачен, и это часто дает повод окружающим обвинять истеричного в лучшем случае во лжи и притворстве. Границ, которые устанавливаются для человека с нормальной психикой пространством, с одной стороны, и временем, с другой, не существует для истеричного; он не связан ими. То, что было вчера или нынче, может казаться ему бывшим десять лет назад и наоборот. И не только относительно внешнего мира осведомлен неправильно истеричный; точно так же осведомлен он относительно всех тех процессов, которые происходят в его собственном организме, в его собственной психике. В то время, как одни из его переживаний совершенно ускользают от него самого, другие, напротив, оцениваются чрезвычайно тонко. Благодаря яркости одних образов и представлений и бледности других, человек с истерическим складом психики сплошь и рядом не делает разницы, или, вернее говоря, не в состоянии сделать таковой между фантазией и действительностью, между виденным и только что пришедшим ему в голову, между имевшим место наяву и виденным во сне; некоторые мысленные образы настолько ярки, что превращаются в ощущения, другие же, напротив, только с большим трудом возникают в сознании». Я с особенным удовольствием цитирую Петра Борисовича Ганнушкина, выдающегося советского психиатра. Например, только что в удивительно емких, точных словах им описан знаменитый механизм психического процесса вытеснения в варианте, когда желание сильнее запрета. Ганнушкин велик тем, что первым вычленил из психической патологии пограничные характеры, расширив тем самым границы нормы: «…между психопатическими особенностями и соответствующими им „простыми человеческими недостатками“ разница большей частью только количественная, а не качественная, так называемые „нормальные характеры“ (если только таковые существуют) без всяких границ переходят в патологические… На самом деле чистые формы психопатий в том виде, как их принято описывать, встречаются редко…» В дальнейшем К. Леонгард назвал пограничные характеры акцентуированными. В этой связи определение «истероид» в отличие от «истерика» подчеркивает, что речь идет не о клиническом случае, не о болезни, а о характере.

Итак, работает мощный аппарат вытеснения всего, что неугодно эгоцентризму истероида, всей правды о нем и о действительном положении вещей в мире. Поэтому «демонстративная личность» всегда остается самодовольна, никогда не копается в себе, в неудачах винит только других. В любую ложь, если она украшает истероида, он верит как в правду, и всякую нелицеприятную правду отрицает как ложь.

Нередко для того, чтобы обрести утерянное душевное равновесие, истероид должен вывести из равновесия других. Он провоцирует скандал, но когда конфликт разгорается, нет в его пекле более хладнокровного человека, чем он. Соперника же, который вытесняет его из круга внимания, старается устранить любыми средствами.

Привилегированность гарантирует превосходство, фокусирует внимание других — поэтому многие истероиды стремятся к руководящим должностям, престижным званиям, высокому положению в своем коллективе. Нет слаще торжества, чем унижение соперника. Нет слаще того, чем знать, что ты вызываешь чувство зависти в окружающих людях. Ганнушкин отмечал: «Духовная незрелость истерической личности, не давая ей возможности добиться осуществления своих притязаний путем воспитания к развертывания действительно имеющихся у нее способностей, толкает ее на путь неразборчивого использования всех средств воздействия на окружающих людей, лишь бы какой ценой добиться привилегированного положения».

Итак, главная задача — обратить на себя внимание. Смысл — приятно возбудиться, воодушевиться, насладиться этим состоянием. Каковы же средства и методы? В ход пускается все: одежда, походка, природой данная красота или физическое уродство. И во всем — вызов, броское кокетство, вычурность, экзотичность, отсутствие меры.

Ну вот, например, голос. Природно красивый голос — мощное средство воздействия на человеческие сердца, в особенности женские. Солисты в опере или протодьяконы в церкви — любимцы дам. А кто не слышал в кинозале или на стадионе зычный бас зрителя, комментирующего события с места. Обладатель баса наслаждается тем, что завладел вниманием публики хоть на миг, оторвав ее от зрелища, ради которого, собственно, она и собралась. На худой конец, сгодится и это.