Тревожное эхо пустыни

Умирать Фиме по-прежнему не хотелось. Особенно сейчас, когда жизнь начала налаживаться. Ублажать одного, это тебе не роту. Хорошо получится, ее из сарая переселят в дом. Будут давать сладости. Кто бы знал, как она о них мечтала. Секретарям их всегда таскали. Они и сами покупали конфеты и чаевничали по пять раз на дню. Что на заводе, что в штабе. И санитарок в диспансере благодарили некоторые. Фиме снилось ассорти в коробках, кубки с «Красным маком», мешки простых «Школьных». А еще пахлава, которой ее угощал Хушкаль. Когда ей после расстрела соотечественника кинули банку, она подумала – сгущенка… И так обрадовалась! Пусть тушенка сытнее, полезнее, но ей очень хотелось подсластить свою жизнь.

Хазбула не пристрелил ученицу к концу занятия, даже похвалил. Сказал: глаз как у орла, но руки нужно тренировать.

– У меня ранение в плечо незажившее, – сообщила ему Фима. – Как восстановлюсь, стану идеальной машиной для убийства.

– Тебе придется стрелять в своих. Не дрогнешь?

Тогда она была уверена, что нет. Потом, когда число ее жертв перевалило за сотню, начались проблемы с психикой, но в самом начале пути Фима не колебалась.

– Они казнили моего жениха, – ответила она. – А он был мирным и очень добрым человеком. – А про себя добавила: – А если наши завтра захватят вашу базу, я перестреляю и вас. Рука тоже не дрогнет. А еще я стану героем. Так что пусть лучше будет так…

Но отряд Мухтара занимал идеальную позицию. Их не могли выбить с нее долгое время. А бойцы совершали успешные набеги на части. Брали склады с провиантом и оружием, уводили в плен солдат. Тех, от кого не было толку, пускали в расход. Именно на них Фима тренировалась. Живая мишень, она всегда лучше. Особенно движущаяся. Пленника отпускали, говорили: добежишь до поста, уйдешь. Двоим удалось. Добежать – не уйти. Они подрывались на минах. А Фиму в наказание отдавали приближенным Мухтара. Их было всего двое. И они не являлись садистами. Пользовали проштрафившуюся белую телку, чтобы впредь не промахивалась.

Когда Фима научилась стрелять без промаха, ее стали отправлять на задания. Со всеми она справлялась. Однажды она убила семью предателей. Они, афганцы, жили в богатом доме и хотели, чтобы война закончилась, поэтому помогали Советской армии. За это их наказали. А Фиме разрешили забрать все украшения себе. Она так и сделала. И с тех пор мародерство стало ее любимым занятием. Фима снимала с трупов часы, крестики из драгметаллов, вытаскивала из карманов портсигары, зажигалки. Бывало, вырывала золотые зубы. Что-то из этого она обменивала, часть откладывала на черный день, а все самое красивое вешала на себя.

Первого ребенка она родила, когда еще была никем. От кого – кто знает. Сколько мужиков прошло через Фиму! Это был мальчик, и он умер при родах. Тот самый старый лекарь, что залечил ее рану, пытался его реанимировать. Но пацан будто отказывался жить, хоть и не был чахлым. Зато второй… Он не желал сдаваться. Пошел в мать! Мастью в том числе. Родился беленьким, светлоглазым, белокожим, но похожим на Мухтара волевым подбородком. Он перенес все детские болезни, о которых знала Фима. Но выкарабкивался снова и снова. Фима уважала его за это, но не любила. То ли на время разучилась испытывать это чувство, то ли запрещала себе, зная, что ребенка у нее отберут. Так и случилось. Когда мальчику исполнился год, его увезли в родной город Мухтара. Там жила его семья: родители, жена, дети. Малыш Мухаммед стал ее частью.

Глава 3

Они во второй раз сменили дислокацию. Фима стала Фатимой, приняв ислам. И настояла на этом она сама. Думала, к ней будут лучше относиться. Но все бойцы ее презирали, а Мухтар не сделал второй женой. Зато у нее появилось время для себя. Когда наступало время молитвы, она делала вид, что читает Коран, а сама бормотала стихи Ахмед-хана Дури, и ей казалось, Хушкаль смотрит на нее с облачка и улыбается.

Хазбула видел все хуже. Но видел! И, пожалуй, единственный нормально относился к Фиме.

Когда Мухтара убили, он защитил ее. Бойцы хотели пустить по кругу, потом, обвешанную взрывчаткой, отправить к своим. Они так и не приняли Фиму. Но Хазбула пользовался авторитетом. Он сказал лишь «НЕТ!» и увел ее в свою палатку. Так Фатима стала любовницей полуслепого снайпера.

Надо сказать, с ним ей было лучше, чем с Мухтаром. Он был добрее. И секс ему требовался не часто. А еще Хазбула оказался образованным человеком. Когда-то он учился на инженера в Кабульском университете, но началась война, и отец велел ему, как старшему, защищать свою землю. Он послушался.