Тревожное эхо пустыни

Она закивала и тоже помчалась в ванную. Там она принялась укладывать волосы. Они были чистыми, как и она сама, – вернувшись в отель, Натка помылась. Ей захотелось предстать перед Артуром во всей красе. Прическа, макияж, платье. Не то, что она надевала днем. Гуляя по городу, зашла в торговый центр и приобрела новое. Незапланированная обновка пробивала брешь в бюджете, зато невероятно сидела. Платье вроде простое, лаконичного кроя, но из очень приятного на ощупь материала. Не тонкого, но нежного. Еще и дивного цвета: кофе с молоком. Он очень шел Натке.

Когда в дверь постучали и она открыла ее, то услышала:

– Вау! – Артур не сдержал возглас восхищения, а потом крепко Наташу обнял. – Ты еще и на ощупь как зефирка, – пробормотал он, погладив ее по спине.

– Такая же пухлая?

– Нежная. – Теперь его руки касались ее плеч. Не прогадала она с платьем. – Я тебе не говорил, что зефир мое любимое лакомство?

От Артура приятно пахло. От шеи одеколоном, а от волос шампунем. Они были еще влажными и закручивались кольцами. Натка не удержалась и запустила в них руки.

– Щекотно, – хихикнул он и чуть поежился.

– Не любишь, когда трогают волосы?

– Поэтому редко стригусь. – Он переместил ее ладони себе на шею. Натка нежно ее погладила. – Я сейчас замурчу, как кот.

– Мурчи.

– Нет, я кое-что не сделал вчера, надо наверстывать…

Артур склонился к лицу Наташи и начал ее целовать. Сначала осторожно, чуть касаясь губ губами. Потом решительнее… Вот и язык проник в ее рот… Натку, как бы это банально ни звучало, обдало жаром. Причем изнутри. Чтобы совсем не поплыть, она стала анализировать свое состояние. Это не как в бане, когда поддают жару. Скорее реакция на горячий укол. Только без неприятного послевкусия.

А через пару секунд она забылась, мысли ее оборвались, и Наташка растворилась в пылу, томлении…

Даже не заметила, как обмякла в объятиях Артура. Хорошо, смог удержать ее. Натка готова была повалиться с ним на кровать, но в дверь снова постучали.

– Кто? – крикнул Артур, с сожалением отрываясь от ее губ.

– Папа спрашивает, будете ли вы ужинать? – послышался голос Мишки.

– Да, через пару минут спустимся.

– Вы не задерживайтесь, а то люля остынет. – И, судя по топоту, убежал.

– Я думала, мы поедем куда-нибудь на берег, – сказала Натка. Она понимала, что Артур только что из обезьянника, но на пару часов можно было бы вырваться.

– Я бы очень хотел отвезти тебя куда-нибудь. И планировал это. Но, увы, не могу. – И задрал штанину, показав широкий мигающий обруч на щиколотке.

– Что это?

– Я под домашним арестом пока. Это браслет с датчиком слежения. Как только я пересеку заданный радиус, в полицию отправится сигнал и меня повяжут.

– В фильмах я такое видела, но не думала, что у нас, в России…

– Давным-давно применяется? – хмыкнул он. – Я тоже. Потому что мы с тобой законопослушные граждане. Кстати, за эту игрушку еще побороться пришлось. Меня хотели оставить в КПЗ еще на сутки. А потом заключить под домашний арест по месту прописки. Но благодаря адвокатам отца я смог остаться тут.

– Почему именно тут?..

– Из-за тебя. Пусть отпуск твой пройдет совсем не так, как планировалось, но мы будем вместе. Ведь именно об этом мы мечтали?

– Я буду сидеть под арестом вместе с тобой.

– Таких жертв не нужно, – засмеялся Артур. – Дядя завтра свозит тебя на Красную Поляну…

– Нет. Я не поеду. Горы мы посмотрим вместе. Ты сам сказал, будет все в порядке.

– Не факт, что дела уладятся в ближайшие дни.

– Ничего, прилечу еще.

– Класс! – Он чмокнул ее в нос, взял за руку и вывел из комнаты.

Ужин был накрыт в той же беседке. Но посторонних не пригласили. Был Геворг с сыном и…

– Ованес, папа Артура, – представился импозантный мужчина с копной седых волос и орлиным носом.

– Наташа, – робко проговорила она. Не ожидала, что ее так скоро познакомят с отцом.

– Неудачное время ты, дорогая, выбрала для визита. – И указал на ногу Артура.

– Сама виновата. Долго тянула. Приехала бы раньше, глядишь, помогла бы с алиби.

– С этим все в порядке будет. Уже нашли свидетелей защиты. Но с пиликалкой пока придется походить.

Все расселись. Мишка с краю, чтобы бегать на кухню. Горничную, что и администратора замещала в отсутствие хозяев, отпустили домой. Летом явно тут имелись еще несколько наемных рабочих, но сейчас, когда заполнена только четверть номеров, Геворг справляется с помощью двух помощников, один из которых сын.

Люля-кебаб дивно пах. И мясом, и чесноком, и костром, и зеленью. Кинзой, кажется. Натка не очень разбиралась в ней. Знала укроп и петрушку. Ни то ни другое не любила, но есть могла. Только не базилик. А еще не понимала, почему руккола стала такой популярной. Уж лучше свежих одуванчиков порезать. Или крапивы. Бабушка научила ее делать из этого, как сама говорила, подножного корма отличные салаты и супы. Вот оно, послевоенное детство.

– Как тебе люля? – спросил Мишка.

– Ум отъешь.

– Я жарил, – с гордостью сообщил он.

– Да у тебя талант!

– Все кавказские мужчины хорошо готовят. У нас это в крови!

– Неправда, – шепнул ей на ухо Артур. – Я отвратительный кулинар.

Его слова услышал Геворг и засмеялся: