Тревожное эхо пустыни

Он устал, запутался и потерял всякую надежду на то, что его расследование приведет хоть к чему-то, когда наткнулся на знакомое имя – Иван Ахмоллаев. Так звали друга покойного Ильи Хомякова. Когда-то он был Бахтияром, и именно он – единственный выживший в той мясорубке в лазарете Красного Креста.

Часть четвертая

Глава 1

Солнечный свет щекотал веки. Натка уткнулась лицом в подушку, чтобы он не мешал спать.

Снова задремала, но ненадолго. Разбудил ее шепот:

– Малыш, открой глазки.

Наталья протестующе замычала и натянула на себя одеяло. Но не для того, чтоб ее оставили в покое. Укрывшись, она торопливо протирала глаза, убирая из них «козявки». Она не сняла с ресниц тушь, и в уголках наверняка скопилась чернота.

– Натка, выныривай, хочу тебя расцеловать перед тем, как уйти.

Она тут же вскочила. Артур сидел рядом, одетый. А она-то думала, лежит голенький.

– Куда?

– В Следственный комитет нужно съездить.

– Неприятности?

– Наоборот, появились хорошие новости. Расскажу, когда приеду.

Он обнял ее и стал целовать в губы.

– У меня зубы не чищены, – запротестовала Натка. Ей так хотелось предстать перед Артуром в лучшем виде, что она собиралась встать пораньше, умыться, причесаться, нанести свежий макияж и каплю духов на шею. Но продрыхла и теперь помятая, лохматая, еще и с запахом изо рта…

– Дай хотя бы в щечку чмокну, – засмеялся Артур. – И в плечико. И вот в эту милую родинку на груди, – он трижды коснулся губами ее лица и тела. – Все, побежал. Напишу, как освобожусь.

И он покинул номер.

Натка посмотрела на часы. Нет и девяти. А уснули они часа в три. Она готова была встретить с Артуром рассвет, но он еле держался. Отключился, когда Наташа в туалет пошла. Она вернулась меньше чем через минуту, а он уже сопит. Кудри разметались по подушке, рот приоткрылся, простыня сползла до паха, обнажив рельефную грудь, расписанную цветными татуировками.

Натка не удержалась, сфотографировала Артура. После чего подлезла под бочок, обняла. Он даже не пошевелился. Вымотался за сутки (если точнее, тридцать часов). Вечерний арест, бессонная ночь в обезьяннике, допрос у следователя, заковывание в кандалы – так Натка про себя называла процедуру, потому что не знала, как правильно. И после всего этого Артур улыбался, шутил, был внимателен к ней. Если б они не занялись любовью, Наташа не обиделась бы. Расстроилась бы, конечно, но поняла его.

Они долго и страстно целовались в саду, когда все разошлись. В том самом секретном месте, которое Артур обещал показать. То были качели для двоих под колпаком из сплетенных виноградных лоз. Там включалась подсветка, но они остались в темноте. И лобзались, лобзались, как подростки…

И все равно, когда Артур пошел провожать ее до номера, Натка думала, на этом все. А если нет, то секс будет быстрый, сумбурный. Для галочки. Но Артур удивил…

Они не просто перепихнулись, а именно занялись любовью. И это было так прекрасно, что у Натки между первым актом чувственной симфонии тел и вторым дрожали и ручки, и ножки, и все поджилки.

Неудивительно, что она спала как убитая. Не слышала даже, как Артур встал, помылся, оделся.

Натка перекатилась на ту часть кровати, на которой он лежал. От подушки пахло одеколоном. На белой наволочке чернел кудрявый волос. Она сдула его. Локоны у Артура, безусловно, шикарные, но на постели им делать нечего.

Заурчал телефон, переведенный в беззвучный режим. Натка взяла его. Пришло сообщение от Артура.

«Уже скучаю!» – и смайлик в виде сердца.

Натка засмущалась. Она не знала, что отвечать. «Я тоже!»? Дежурно и безлико. «Ночь была изумительной!» – слишком откровенно. «Я люблю тебя!» – рано.

Естественно, ей и раньше присылали подобные сообщения парни. И она находила, чем ответить. Почему же сейчас она тушуется? Будто ее на самом деле из монастыря вывезли…

– Раньше я не любила, – самой себе ответила Натка. – Бывшие мне просто нравились. По Артуру же я схожу с ума.

«Как моя родинка по твоему чмоку!» – родила-таки она. И не безлико, и не слишком откровенно, зато игриво.

Перед тем как отправиться в душ, Натка пролистала вчерашние фото. Начала, естественно, с последнего. Сегодняшнего, получается. Какой же Артур красивый на этом снимке. Как модель. Натку так и подмывало отправить его подруге, чтобы похвалиться своим парнем, но она воздержалась. Это личное. А тем, кто требовал фоток с ним, она отошлет совместную. Селфи щека к щеке. Они сделали его на качелях и сразу после этого вернулись к поцелуям.

Натка помылась, привела себя в порядок, оделась. Сегодня в джинсы и толстовку – на улице было прохладно и сумрачно. Она спустилась вниз. За стойкой опять сидел Мишка.

– Доброе утро, – поздоровалась Натка с ним.

– Салют! Ты чего так рано вскочила? – хитренько сощурился парень. Узнал, пройдоха, что Артур ночевал у нее.

– Выспалась.

– Да ну? – Мишка принялся хихикать, но быстро взял себя в руки. – Завтракать будешь?

Горелую яичницу есть не хотелось. И бутерброды не вдохновляли. Лучше перекусить в городе.

– Кофе попила бы.