– Вы кто? Коп или?.. Отвечайте, не то стрелять будем.
– Стреляю здесь я! Точнее, не стреляю здесь я! – взвился грабитель.
Зара снисходительно потрепала грабителя по плечу:
– Конечно-конечно, никто не спорит.
Грабитель топнул ногой:
– Меня никто не слушает! Вы худшие в мире заложники!
– Пожалуйста, не стреляйте, у меня голова застряла, – умолял Леннарт. – Анна-Лена все объяснит, мы… я… я вместе с ней.
Рогер задохнулся от возмущения. Он повернулся к Анне-Лене так медленно, как в тот раз в середине 90-х, когда обнаружил, что она перепутала видеокассеты и записала новую серию мыльной оперы на очень важный документальный фильм об антилопах. Такого предательства он не ожидал – ни тогда, ни сейчас. Оба были не из тех, кто способен выражать свои чувства напрямую, – пожалуй, Анна-Лена надеялась, что с появлением детей все наладится, но получилось наоборот. На протяжении долгих лет дети впитывают в себя горечь семейной жизни родителей с такой силой, что, уже став взрослыми, год за годом не могут выразить своих чувств, пока вовсе не позабудут, как это делается.
Любовь Рогера проявлялась не в словах. А в повседневных мелочах: он каждый день проверял винты и петли шкафчика в ванной, чтобы дверца открывалась и закрывалась без усилий. В то время суток, когда Анна-Лена открывала свой шкафчик, она не готова была встретить сопротивление, и Рогер об этом знал. На закате лет Анна-Лена стала интересоваться дизайном интерьеров и прочитала в одной из книг, что каждый дизайнер, равно как и каждый объект в интерьере, нуждается в «якоре». Это должно было быть нечто определенное и незыблемое, на чем держится все вокруг, а весь остальной интерьер должен постепенно вырастать из этой точки. Для Анны-Лены таким якорем был шкафчик в ванной комнате. Рогер понимал это, поскольку вообще ценил неподвижные объекты в квартире, – такие как несущие стены. То, что нельзя приспособить под себя, – только самому к ним приспособиться. Поэтому при переезде Рогер развинчивал шкафчик в последнюю очередь и собирал его первым делом на новой квартире. Так проявлялась его любовь. И вот она стояла перед ним, женщина-загадка, и говорила:
– Это Леннарт, мы с ним… понимаешь, ну… у нас… любимый, я не хотела, чтобы ты об этом узнал!
Молчание. Предательство.
– Значит, вы… ты и… вы… у меня за спиной? – выговорил Рогер.
– Это не то, что ты подумал, – упиралась Анна-Лена.
– Совсем не то, – вторил ей Кролик.
– Вообще не то! – добавила Анна-Лена.
– Или… в чем-то вы правы, это зависит от того, что именно вы подумали, – признался Кролик.
– Леннарт, молчи! – приказала Анна-Лена.
– Просто скажи ему правду! – попросил Кролик.
Анна-Лена закрыла глаза и дышала через нос.
– Леннарт только… мы познакомились в интернете. Мы не собирались… это случилось само собой.
Руки Рогера бессильно повисли. Наконец он ткнул в Кролика пальцем и, повернувшись к грабителю, произнес:
– Сколько вы хотите за то, чтобы застрелить его?
– Хватит мне приказывать, я не хочу никого убивать! – проворчал грабитель.
– Представим все как несчастный случай, – пообещал Рогер.
Анна-Лена в отчаянии шагнула к Рогеру и попыталась дотронуться до его руки.
– Милый, любимый Рогер, успокойся, пожалуйста…
Не тут-то было. Рогер вытянул руку вперед и указал на Кролика:
– Ты! Ты труп, понял? Труп!
В панике Анна-Лена крикнула первое, что пришло в голову:
– Погоди, Рогер! Если кто-то умирает, то квартира становится местом преступления, и цена за квадратный метр растет! Люди такое обожают!
Тут Рогер остановился. Его кулаки дрожали, он сделал глубокий вдох и заставил себя успокоиться. Квадратный метр – это святое. Плечи его опустились, он весь сдулся, как шарик. И прошептал, глядя в пол:
– Давно это продолжается? У вас с ним… с этим Кроликом?
– Год, – ответила Анна-Лена.
– ГОД?
– Рогер, милый, я делала это ради тебя.
Щеки Рогера подрагивали от растерянности и отчаяния, губы беззвучно шевелились, не в силах высказать то, что он чувствовал. Человек-Кролик решил использовать шанс и попытаться объяснить, как все было
– Послушай, Рогге, – можно я буду так тебя называть? Не принимай это на свой счет! Женщины часто ко мне обращаются, это обычное дело. Я готов делать ту работу, которую не тянут их мужья.
Рогер поник и сморщился:
– Какую еще работу? Чем вы там занимались?
– Только делом, я в этом дока! – ответил Кролик.
– Дока? Анна-Лена, ты что, платила ему за то, что он с тобой спал? – выкрикнул Рогер.
Глаза у Анны-Лены стали как блюдца.
– Ты с ума сошел! – прошептала она.
Кролик шагнул вперед, намереваясь прояснить ситуацию:
– Нет, что вы, я имел в виду профессионализм иного толка. Я ни с кем не сплю. Ну, то есть на профессиональной основе. Я занимаюсь тем, что порчу показы квартир, вот моя визитка. – Кролик выудил из носка карточку. На ней было написано: «Леннарт-Без-Границ». Точнее, «ООО Леннарт-Без-Границ», что как бы указывало на серьезность предприятия.
Анна-Лена прикусила губу и добавила:
– Да. Леннарт помогал мне. Точнее, нам.