Тревожные люди

– Да уж, полиция оцепила здание, бежать ей, к сожалению, некуда, – вздохнула Юлия.

Эстель выпила вина. Покрутила в руках пачку сигарет – при беременных курить нельзя, ни в коем случае, по крайней мере до тех пор, пока не опьянеешь настолько, что с чистой совестью сможешь сказать, что была пьяна настолько, что никаких беременных поблизости не заметила.

– Может быть, ей при… пере… одеться? – вдруг осенило Эстель, у которой уже немного заплетался язык.

Юлия недоверчиво покачала головой.

– Что? Кому переодеться?

– Грабительнице, – сказала Эстель, сделав новый глоток.

– В кого?

Эстель пожала плечами:

– В риелтора.

– В риелтора?

Эстель кивнула.

– Разве риелтор был в квартире, когда мы пришли?

– Нет… я только сейчас поняла.

Эстель снова пригубила бутылку. И снова кивнула:

– Но, по-моему, все полицейские поверят, что на показе квартиры присутствовал риелтор. Так что…

Юлия уставилась на нее. И расхохоталась.

– Если она притворится, что сдалась, и выпустит нас из квартиры, то может притвориться риелтором и выйти вместе с нами! Эстель, вы гений!

– Благодарю, – сказала Эстель и, зажмурив один глаз, заглянула в бутылку, пытаясь прикинуть, сколько там остается и когда можно будет закурить с чистой совестью.

Юлия с трудом поднялась, спустилась со стремянки и поспешила к двери, чтобы позвать Ру и рассказать ей об их новом плане; но только она собралась открывать дверь, как снаружи постучали. Не слишком громко, но так, что все три женщины вздрогнули, как если бы на них вдруг посыпались щенки вперемешку с бенгальскими огнями. Юлия приоткрыла дверь и увидела на пороге Кролика, смущенного до такой степени, на которую он только был способен.

– Извините. Не хотел вам мешать. Но мне велели надеть брюки.

– Ваши брюки здесь? – спросила Юлия.

Кролик почесал шею.

– Нет-нет, я оставил их в ванной перед началом показа. Но потом я мыл руки и забрызгал их. И вдруг я увидел на краю раковины ароматическую свечу. Я подумал, а не посушить ли мне брюки свечой. И тогда… тогда… я, так сказать, нечаянно поджег их. Мне пришлось тушить брюки водой, и они снова намокли. А потом начался показ, я услышал ваши голоса, крик грабителя, и у меня уже не было времени, чтобы… да, это долгая история, короче говоря, мои брюки так и не высохли. Вот я и подумал…

Кроличья голова качнулась в сторону костюмов, висящих на вешалках, в том смысле, что он имел в виду позаимствовать один из них. Кроличье ухо задело Юлию, она попятилась, что Кролик воспринял как приглашение и вошел в гардеробную.

– Вот оно что, ну входите, чего уж там… – буркнула Юлия.

Кролик с любопытством огляделся вокруг.

– А тут у вас уютно! – заметил он.

Анна-Лена скрылась за пиджаками, чтобы утереть слезы. Эстель закурила сигарету, потому что решила, что теперь уже как бы один черт. Когда Анна-Лена бросила на нее осуждающий взгляд, Эстель сказала:

– Да ладно, здесь дует из вентиляции!

Голова Кролика слегка качнулась, он спросил:

– Из какой вентиляции?

Эстель кашлянула – то ли от дыма, то ли от вопроса Кролика.

– Я имею в виду… похоже, здесь есть вентиляция, хотя, возможно, мне показалось. Откуда-то сверху дует!

– Вы серьезно? – удивилась Юлия.

Эстель снова кашлянула. И замолчала. Но теперь кашель раздался откуда-то сверху.

Все переглянулись: Кролик посмотрел на женщин – мягко говоря, разномастное сборище, засевшее в гардеробной во время показа квартиры, прерванного грабителем. В этом городе и не такое случалось, впрочем, такое здесь точно впервые. Эстель успела подумать, что, если бы сейчас в гардеробную вошел Кнут, он бы громко захохотал и забрызгал бы яйцом все вокруг – как она его за это любила. Откуда-то сверху снова послышался кашель – такой, когда человек пытается его сдержать, отчего он делается только сильнее. Точно в кинозале.

Юлия поставила лестницу в самый темный угол гардеробной. Эстель встала с сундука, Анна-Лена помогла Кролику залезть наверх. Он нажал на люк в потолке, и тот подался. Наверху имелся небольшой тесный чердак.

Там сидела риелторша.

Глава 60

А тем временем в полицейском участке Джек орал так, что почти потерял голос.

– Скажите правду! Зачем вам понадобился салют? Где настоящий риелтор? И СУЩЕСТВУЕТ ЛИ ОН ВООБЩЕ?

Риелтор в пиджаке, мятом, как морда бульдога, после стольких часов, проведенных в тесной каморке над гардеробной, снова и снова пыталась объяснить ситуацию. Но если наше прошлое и интернет чему-нибудь нас научили, так это тому, что правота никому и никогда не помогает выиграть спор. Риелтор не могла доказать, что она не грабитель, поскольку для этого требовалось предъявить настоящего грабителя, а риелтор не имела об этом ни малейшего понятия. Джек отказывался верить, что риелтор – это риелтор, ведь это бы означало, что главное он упустил, что, в свою очередь, указывало бы на его не самые блестящие мыслительные способности, а к такому выводу Джек был не готов.

Джим, просидевший молча на протяжении всего допроса, если можно назвать допросом непрерывные вопли Джека, осторожно положил руку сыну на плечо и сказал:

– Пора сделать паузу, сынок.

Джек вперился в него взглядом: