Тревожные ночи

— Надо непременно овладеть портом! — сказал Маринча. — Я думаю, что Красная Армия уже достигла берегов Дуная. Вчера ночью она была в Крайове! Если мы предупредим вовремя русских товарищей, они переправятся на эту сторону, и тогда мы покажем немцам, где раки зимуют!

* * *

Коля Бошков, я и Маринча покинули партизанский лагерь и, когда стемнело, сели в лодку и поплыли назад. Сойдя на берег, я поспешил в штаб дивизии, а Коля и Маринча отправились в город Калафат, навстречу Красной Армии. Этой же ночью части советских войск вступили на болгарскую землю и овладели портом Видин. Они отрезали дорогу немцам, удирающим из Болгарии, и по берегу Дуная вошли в Югославию…

Из штаба дивизии я тут же направился на свою пограничную заставу. На следующий день нам предстояло совместно с русскими, югославами и болгарами уничтожить здесь, на Дунае, немецкую колонну, направляющуюся в район Железных Ворот…

На переправе (Рассказ раненого)

Долгое время я слышал грохот боя как бы во сне. От разрывов снарядов, казалось, стонала вся земля. Они раздавались то совсем близко, то где-то далеко-далеко, а иногда сотрясали все вокруг с устрашающим ревом, словно само небо неожиданно раскалывалось на части и падало на землю. Время от времени ветер доносил тонкое посвистывание пуль, бешеный лай пулеметов, крики наступающих солдат. Вдруг в каких-нибудь пятидесяти шагах сухо и резко ударила противотанковая пушка. Впереди что-то вспыхнуло ослепительным светом, и я почувствовал, как меня обдало волной горячего воздуха…

Я открыл глаза. В небо, описывая дугу, взлетела ракета. И как только она потухла, ночь показалась еще темнее. Высоко-высоко над собой я увидел крохотные мигающие серебристые искорки звезд. Снова послышался нарастающий гул боя, темный лес на вершине холма загорелся от взрывов и окутался клубами дыма. Я попробовал было приподняться на локте, чтобы повернуться на бок, но тут же упал от пронизывающей, нестерпимо острой боли в плече.

Постепенно я припомнил, что произошло, и осознал, где я теперь нахожусь. Земля вокруг была изрыта снарядами, исполосована окопами, обожжена взрывами. С бруствера обвалившегося окопа свешивался труп немецкого солдата. Его рука по-прежнему судорожно сжимала винтовку, как в тот момент, когда его настигла смерть, голова упиралась в землю. «Значит, мы захватили их окопы», — промелькнуло у меня в голове. А высота впереди продолжала сверкать огнями — там все еще шел бой.

Проклятая высота! Вчера мы скрытно перешли Муреш и заняли северный берег реки. Четыре раза ходили на штурм, стремясь выбить немцев из их окопов и траншей, чтобы захватить хорошо укрепленную возвышенность Сынджиорджиу. Но мы так и не смогли сбросить врага с вершины. На склонах Сынджиорджиу были расположены ступенями укрепления, прикрываемые мощным огнем. Когда немцы открывали пальбу, казалось, сам ад разверзается перед нами. Иногда они выходили из своих укрытий и яростно бросались в контратаку, пытаясь сбросить нас назад в воды Муреша.

Наступила ночь, а бои с немцами на скатах высоты все еще продолжались. Многие из наших остались лежать на пути от пожелтевшей прибрежной рощи до первой линии вражеских окопов на вершине; в батальоне осталось меньше половины людей. Когда же наступила темнота, мы, как кроты, укрылись в наспех вырытых окопах и траншеях. Все страшно устали, хотелось есть, боеприпасы были на исходе. Кое-кто из нас был так напуган огнем немцев, что то и дело с тревогой посматривал назад, надеясь увидеть наши части, которые должны были переправиться через Муреш и прийти к нам на помощь.

Наш батальон пополнился совсем недавно, поэтому многие не знали друг друга. В батальоне были и пограничники, и горные стрелки, и саперы, и кавалеристы без лошадей, и артиллеристы без пушек. Они прибыли к нам из частей, разбитых в начале боев на границе Трансильвании, когда танковые дивизии немецких и хортистских захватчиков вторглись сюда из Венгрии. Больше всего в батальоне было нас, пехотинцев, и пограничников.

С наступлением ночи по всей линии внезапно установилась необыкновенная тишина. Мы уже диву давались, с чего это немцы проявляют такую заботу о нашем отдыхе. Однако вскоре все выяснилось: немецкие части, обойдя нас с обоих флангов, атаковали наш тыл у переправы через Муреш. Надо было во что бы то ни стало удержать эту переправу. Только в этом случае мы смогли бы избежать окружения и обеспечить подход других наших частей с противоположного берега. Но переправу охранял всего лишь один стрелковый взвод при двух пулеметах!