Читаем Тревожный август полностью

Тревожный август

- Видите ли... - Алла замолчала и ответила, подумав: - Дмитрий Максимович никуда не уезжал. В ноябре заболела Мария Дмитриевна, и я ухаживала за ней.

- Как - никуда не уезжал? - удивился Данилов. - А вы ничего не путаете?

- Да точно, Иван Александрович, я говорю правду! - Голос Аллы сорвался от волнения.

- Да вы успокойтесь, я вам верю, тут неразбериха одна получилась. Вы уж помогите нам выяснить.

- Числа пятнадцатого ноября, - медленно, видимо стараясь ничего не упустить, начала рассказывать Алла, - да, по-моему, пятнадцатого, Дмитрий Максимович и его помощник Георгий Васильевич...

- Попов?

- Да, Попов, привезли домой тяжелый ящик. Привезли втроем.

- А кто третий?

- Шофер, я еще удивилась: шофер, а очки у него выпуклые, как у очень близоруких людей. Так вот, они принесли тяжелый ящик. Потом шофер уехал, а Дмитрий Максимович сказал, что у них сломалась машина и надо ждать инкассаторов.

- Как я понял, инкассаторы должны были подъехать прямо к дому?

- Да, но что-то случилось, я уж не знаю что, и инкассаторы приехали только через неделю. Все это время Дмитрий Максимович и Попов дежурили в комнате, где стоял ящик, по очереди. У них даже наганы были.

- А когда приехали инкассаторы?

- Дмитрий Максимович все время звонил по телефону, а машины не было. Наконец он сказал, что поговорит с замнаркома внутренних дел, которого знал лично.

- Он позвонил ему?

- Да.

- И что дальше?

- Той же ночью приехала машина и люди в форме. А с ними какой-то начальник из Ювелирторга, они вскрыли ящик, составили акт, а ценности положили в зеленые мешки. С ними уехал Попов, а Дмитрий Максимович остался, у него грипп начался сильный.

- Понятно, Алла, вспомните: а больше никто не заходил к Ивановскому?

- По-моему, нет.

- Ну вот мы и уточнили. Спасибо вам.

- Я могу идти?

- Конечно. Я попрошу, чтобы вас проводили.

Данилов встал, пожал девушке руку. Странно, выходит, что Ивановский никуда не уезжал из Москвы. Вот теперь вообще все становится непонятным.

Иван Александрович сел на стул рядом с сейфом, прислонясь виском к его холодному боку. Делать ничего не хотелось. Даже думать было противно, а сама мысль, что сейчас придется идти осматривать привезенную с КПП машину, показалась невероятной и отвратительной. Эх, поехать бы сейчас в пивную на Брестской. Стать в уголке за высоким столиком, пива выпить холодного... А потом домой спать. Открыть окно, с прудов потянуло бы запахом плесени и свежести, и сон бы пришел невесомый и тихий, как елочная вата...

Узор сейфа больно давил висок, но Данилов не замечал этого: он спал.

- Иван Александрович, - слышал он голос Белова, - товарищ начальник...

- Чего тебе? - спросил Данилов, не раскрывая глаз. - Никакого уважения к старости.

- Товарищ начальник, - голос Белова все еще доносился словно из-за закрытого окна. - Алла вспомнила, кто приходил к Ивановскому...

"В дополнение к моим показаниям хочу сообщить, что в конце ноября 1941 года или в первых числах декабря к Ивановскому заходил тот самый шофер. Я узнала его по очкам. Пробыл он в квартире недолго. Больше я его не видела".

Данилов еще раз перечитал протокол допроса. Ну вот, кое-что есть. Теперь нужно установить шофера. Возможно, что он связан с убийством. Вполне возможно. Уж больно много совпадений.

Он позвонил Полесову. Трубку никто не поднял. Значит, Степан еще не приехал. Данилов позвонил дежурному и попросил сведения обо всех разбойных нападениях и грабежах за последние шесть месяцев.

- Это сейчас распоряжусь, - ответил дежурный, - все абсолютно?

Данилов помолчал, а потом добавил:

- Нет, только группы. А также все сведения об использовании наганов. Кроме того, запроси отряды ВОХРа, не случилось ли у них чего за это время.

- Сделаем.

А теперь надо пройтись. Просто выйти из управления и пойти по улице. На ходу думается легко. Данилов запер кабинет. В коридоре было пусто. Он прошел полпути до лестничной площадки, услышал, что в его комнате зазвонил телефон. Данилов опять открыл дверь, надеясь, что звонок случайный и телефон замолчит. Но, видимо, на том конце провода сидел человек настырный, и аппарат звонил натужно и длинно.

- Данилов!

Это звонил Полесов.

Иван Александрович приехал в отделение через двадцать минут. В дежурке сидел щуплый белобрысый человек и вертел в руках очки с выпуклыми стеклами. Данилов даже не удивился. Он просто ожидал этого, знал, что заявил о пропаже машины именно тот самый шофер в очках с выпуклыми стеклами.

Допрос он начал сразу, в отделении.

- Ваша фамилия, имя, отчество?

- Червяков Валентин Иванович.

- Год рождения?

- Мне двадцать восемь лет.

- Место работы?

- Я механик первого автохозяйства.

- Почему же в вашем заявлении написано, что вы шофер?

- Это временно, почти все водители на фронте, я из-за близорукости от службы в армии освобожден, поэтому с сентября прошлого года работаю водителем.

- С таким зрением?

- Что поделаешь, товарищ следователь, война.

Данилов встал из-за стола, прошелся по комнате.