Трезуб-империал

Это была небольшая комната, заставленная столами и шкафами. У окошек в стене капитан увидел что-то вроде каталожных ящиков с бланками билетов. Тут же стоял игольчатый дырокол для пробивания дат и номеров вагонов.

Дмитревна, толстая женщина хорошо за пятьдесят, вся закутанная в шерстяные платки, посмотрела на пришедших и, подняв палец — мол, не мешайте, стала быстро что-то дописывать в своих бумагах. Вторая кассирша, чуть помоложе, надрывно кричала в трубку телефона, требуя, чтобы ей дали место на киевский поезд.

— С кем это она разговаривает? — Сквира обернулся к сержанту.

— С Ковелем. У нас ведь мест на поезда дальнего следования нет. Нужно каждый раз звонить на узловую станцию.

Дмитревна закончила писать и поднялась.

— Вот, — сказал сержант, — капитан Сквира. Хочет с тобой побеседовать.

— Ну, беседуй, — весело ответила женщина.

Сквира вытащил фоторобот Дениса и протянул ей. Кассирша взглянула на листок и покачала головой:

— Опоздал, капитан! Женихами уже лет тридцать не интересуюсь!

— Может, вы его знаете? — невольно улыбнулся Сквира. — Или видели когда-нибудь? Может, билет у вас брал? Совсем недавно?

Дмитревна взяла портрет и уже внимательнее его рассмотрела.

— Это не по поводу убийства случайно? — спросила она. — Реву убили. И какого-то парня зарезали. Все про это говорят…

— Именно, — кивнул Северин Мирославович.

— Куда мы катимся! — продолжая разглядывать лицо Дениса, покачала головой женщина. — Убийство! Два! В Володимире!

— Ну что, похож на кого-нибудь? Не покупал на днях билет до Киева?

— Да таких миллион! — кассирша отодвинула журнал, лежавший на столе перед ее коллегой, и положила на его место листок. — Гляди! Это он их убил!

— Нет, нет! — поспешно вмешался Северин Мирославович. — Этот человек может знать что-то важное для следствия. Свидетель, так сказать.

— Лицо знакомое, — пожала плечами коллега Дмитревны. — Но нарисовано как-то… Он же на этом рисунке похож практически на кого угодно. Хоть на Теличко, хоть на вас.

— Ну, ну! — сержант улыбнулся. — На меня точно не похож. Посмотри на разрез глаз, форму носа, подбородок, линию волос, форму ушей…

— А! — закивала женщина. — Ну да, на тебя не похож…

— А на кого похож? — не отставал Сквира. — Ему двадцать пять — тридцать. Вежливый.

— Да они тут все вежливые, — буркнула кассирша. — Пока билет просят.

— Он мог, кстати, билет не брать. Просто ждать поезда. В зале ожидания. Если, например, приехал из Киева с обратным билетом. Или кто-то за него брал…

Кассирша рассмеялась и показала на окошко.

— А вы сядьте и сами взгляните.

Северин Мирославович замялся, подозревая подвох. Потом все же опустился на стул у закрытого окошка. Убрал заслонку.

 Увидел он только кусочек потолка. Приподнялся, но даже так зал практически не просматривался.

— Понятно. У вас зарегистрированы все билеты, проданные в среду?

— На киевский поезд реестр проданных мест есть. А на местные поезда мы билеты не регистрируем. Просто продаем, на людей не глядим.

— И что? Кто же покупал в тот день билеты в Киев?

— Кто? — переспросила Дмитревна. — Про «кто» ничего не скажу. Имен не спрашиваем. Тут знакомых не упомнишь, а уж в порядке общей очереди… — Она перевернула страницу в журнале и прочитала: — Три места по одному, два вместе в плацкарт и два вместе в купе.

— А кто, кто брал эти билеты по одному? — сразу оживился Сквира. — Вспомните! Мужчины или женщины? Молодые или пожилые?

Дмитревна напряглась. Северин Мирославович пододвинул к ней фоторобот. Она покачала головой.

— Я не помню, кто брал билет всего минуту назад. А вы спрашиваете даже не про вчера — про позавчера!

— А в какие вагоны это были билеты? — подал голос сержант. — Можно запросить проводников. Сегодня как раз та же бригада будет следовать. Я их поспрашиваю. Даже отправление задержу, если нужно…

— Я тебе задержу! — вскинулась Дмитревна. — Это же железная дорога! С ума сошел!

— Задержу, если нужно, — упрямо сказал Теличко. На его щеках проступили красные пятна, но голос звучал уверенно. — Речь идет о двух убийствах!

Володимир, кафе «Лакомка», 13:20.

Мяса не было. Ни в каком виде. Даже бутербродов с колбасой здесь не предлагали. Сквире хватило нескольких минут, чтобы досконально изучить меню этого кафе. Печенье, мороженое, пять видов пирожных и три — обычных магазинных конфет. Из напитков — ситро, яблочный сок и ячменный кофе с цикорием. Ну и, конечно, два сорта сигарет. Немного спасала положение горка лежавших на прилавке хачапури, распространяющих по всему помещению дурманящий запах горячего сыра.

Конечно, совсем рядом, через дорогу, располагалась рабочая столовая. Она была темная, какая-то неуютная, но там подавали полный обед. За пять дней капитан успел пристраститься в ней к тефтелям с макаронами, и теперь организм требовал именно их, горячих, с обильной подливой, куском соленого огурца. Сбегать в ту столовую было делом десяти минут, но уйти из кафе Сквира не решался.