Трезубер. Убийца нечисти

– Сейчас я жалкая уродина. Но пять лет назад… Пять лет назад я была красавицей! А песиголовцы любят красивых… Меня насиловали все: сначала начальник каторги, потом его заместители, потом главные надсмотрщики вроде Тварка, потом их подчиненные… Они измывались над моим телом как хотели. Насиловали двоем, втроем, вчетвером… Придумывали омерзительные грязные игры. Я миллион раз хотела покончить с собой, и единственное, что меня удерживало, – это мысль о том, что мой сын, мой малыш, ждет меня на воле… – Голос Седой сорвался, она снова разрыдалась. – Мне остался месяц до выхода из этого ада. Я считаю каждую прошедшую секунду, которая приближает меня к свободе, к моему сыну! Чтобы увидеть его, я бы сама съела этот труп. Съела бы его целиком, чтоб и костей не осталось! Но сейчас все зависит не от меня, а от тебя… Умоляю, пожалуйста, сделай это!

Она вдруг начала целовать его ноги. Сергей, который все это время слушал в оцепенении, с ругательствами схватил девушку за руку и заставил ее подняться с колен.

– Хватит! Успокойся. Я все сделаю…

Он развернулся и подошел к лежащему трупу. Рефлексы взбунтовались, ему пришлось прикусить язык и вонзить ногти в ладони, чтобы болевой импульс хоть немного их успокоил. Закрыв глаза, Сергей наклонился и запустил пальцы в ужасную рану на спине мертвеца.

Прикосновение к гнилой плоти заставило его содрогнуться. Но он не отдернул руку, а засунул пальцы еще глубже, между разорванными мышцами трупа, где червей и многоножек было особенно много.

Он захватил целую горсть насекомых. Возмущенные, что их оторвали от роскошного пиршества, черви и сколопендры принялись извиваться в его руке. Измазанные в трупной слизи, они были скользкими и холодными.

Сергей решительно сунул насекомых в рот. Почувствовал, как ножки сколопендр шевелятся у него во рту, как извиваются черви на языке.

– Ни в коем случае не глотай их целиком! – услышал он голос девушки. – Хорошо разжуй!

Сергей заработал челюстями. Сколопендры хрустели на зубах, черви лопались, выплескивая жижу своих внутренностей. На вкус насекомые оказались до жути кислыми – аж сводило язык.

Его тошнило целый день – но, к счастью, не вырвало.

С того дня он, по совету Седой, стал ежедневно совершать походы к трупному озеру и есть насекомых. И хотя Сергею до последнего казалось, что подобная «медицина» абсурдна и бесполезна, – цинга отступила. Уже через неделю десна перестали кровоточить, зубы стали крепкими и здоровыми. Гематомы на теле исчезли.

А вот Седая, когда до освобождения оставалось всего десять дней, заболела. Не цингой – а самой обыкновенно простудой. Но пустяковое недомогание катастрофически отразилось на обессиленном организме. У девушки поднялась температура, начался сильнейший кашель, мучительные приступы головной боли, а вскоре появился гайморит. Седая до того ослабла, что за три дня до освобождения не смогла держать в руках кирку.

Она бессильно опустилась на землю и расплакалась.

– Это конец… В таком состоянии я не смогу добыть ни грамма чаролита.

– Успокойся! – Сергей помог ей подняться. – Все будет хорошо!

– Ничего не будет! Я не выполню норму, и Тварк убьет меня кнутом. А ведь осталось несчастных три дня…

– Успокойся, – повторил Сергей. – Я возьму твою норму на себя.

Шокированная Седая уставилась на него:

– Мою норму? Но… тебе ведь еще нужно сделать свою! А это вместе две тонны…

– Чепуха! – улыбнулся Сергей. – Если захочу – накопаю и больше. Давай сюда свою телепортационную сумку…

Он оставил обессиленную Седую в маленькой каменной пещере возле входа в тоннель, а сам спустился вниз.

Конечно, то, что сказал Сергей, было враньем. Две тонны чаролита он не смог добыть бы никогда в жизни. Полторы – еще куда ни шло…

Что ж, лучше десять ударов кнутом получит он, чем Седая. Главное – протерпеть три дня до освобождения девушки.

Сергей старался изо всех сил. В тот день он вырыл тысячу восемьсот тридцать киллограммов магического камня. Тонну Сергей бросил в телепортационную сумку Седой, остальное – в свою.

Когда закончилась смена, его вызвали к Тварку.

– Решил схалтурить, падаль?

Песиголовец отсчитывал удары медленно, намеренно мучая жертву ожиданием. Всего на наказание ушло больше получаса. При каждом ударе кнут выдирал из спины полоски мяса и прижигал разодранное место, издавая мерзкое шипение.

Обратно в темницу Сергей не мог идти сам – его несли помощники Тварка.

– Учти, сегодня я тебя просто легонько гладил! – сказал на прощание песиголовец. – Но если завтра снова захочешь саботировать работу – выхаркаешь свои кишки.

Седая не знала, что Сергея били кнутом. Ей он сказал, что выполнил и ее, и свою норму на сто процентов. Незачем было волновать девушку такими подробностями, пусть себе спокойно выздоравливает.