Трезубец Нептуна

Утро началось с радостного гвалта обитателей живодерни, многие из которых всю жизнь провели среди ветвей, и сон на жестких стальных палках только придал им свежих сил. Мартышковампиры и вовсе провели ночь на потолках клеток, зацепившись за перекладины гибкими хвостами; покрытые фиолетовыми пятнами древесные крокодилы, что обитали по ту сторону центрального прохода, все еще дрыхли, плотно обняв вертикальные прутья и вытянувшись вдоль них, а блаженник в соседней клетухе распластался по полу, свисая вниз гнилыми ошметками. Глядя на эту груду мусора, трудно было поверить, что где-то в ней скрываются две когтистые лапы и пасть с четырьмя длинными спаренными клыками.

— Счастливые, — вздохнул Атлантида. Все его тело болело так, словно его ночь напролет били ногами, — однажды Рассольникову довелось пережить и такое приключение.

— Я разорю эту планету, когда выберусь отсюда, — пообещал Вайт, выглядевший отнюдь не лучше. — Организую специальный отдел с ежемесячным финансированием, который будет заниматься только ее разорением!

— Это дело будущего, сэр, — немного остудил его пыл Платон. — А покамест наш новый официант готовится накрыть нам стол.

Вдоль клеток двигалась тележка с кормом, слышалось характерное громыхание откидных ящиков. Поравнявшись с вампирьей клеткой, живодер остановился и, мурлыкая себе под нос, принялся отпирать дверцу.

— Никак, вампиры перешли на овощи? — негромко поинтересовался археолог.

Живодер сделал вид, что не услышал вопроса, и ласково проворковал, доставая из кармана фартука нечто, похожее на длинный фонарик с тонким жалом на конце:

— Идите сюда, мои малышки, две недели уже прошли…

Послышался треск, кисловато запахло озоном. Одна из обезьянок с испуганным визгом принялась метаться по клетке, а вторая, выгнувшись дугой и мелко подрагивая, замерла на полу. Живодер, опять замурлыкав, быстро обмотал ее задние лапки длинной жилой, подтянул к себе и зацепил за крюк на тросе.

— Это же электроразрядник! — оглянулся на Вайта археолог. — Если он нас таким шарахнет, вся информация на компьютерах пропадет! Да и схемы, скорее всего, сгорят.

— Боже мой, о чем вы думаете, сэр Платон?! — пробормотал в ответ миллионер.

Живодер направил электрошокер на вторую обезьянку, но ее связывать не стал: просто вытащил из клетки и бросил на тележку.

— Ми-лая-а моя, как я жду тебя-а, в во-осемь…

Грохнула крышка перекидного ящика — людям досталась порция крупных, волосатых синих плодов, покрытых мелко изрезанной морщинистой кожурой. Атлантида вздохнул, включил браслет, полистал энциклопедию…

— Ага, вот они. Синие агрофены. Рекомендуется есть вместе с кожурой, поскольку в ней содержится большое количество витамина Д. Правда, фрукты очень советуют тщательно промывать или ошпаривать, поскольку среди ворса часто попадаются кишечные паразиты. В людях они не выживают, но неделя желудочных колик и кровавого поноса обеспечена. Ну как, сэр Теплер, будем чистить или ошпаривать кипятком?

— Ваши комментарии, сэр Платон, способны отбить аппетит у кого угодно.

— Вы отказываетесь от своей порции, сэр?

— Еще чего! Вот только не хочется половину оставшейся жизни мучиться поносом. Чем бы эти агрофены почистить, сэр? Не зубами же!

— Это верно, сэр, — согласился Рассольников. — С таким же успехом их можно просто съесть…

Его внимание привлекла тележка живодера, которая подкатилась к клетке с блаженником. Обезьянка на ней уже начала подавать признаки жизни, она крутила головой и подергивала лапками. Казалось, еще немного — и она поднимется, прокрадется за спиной служителя и кинется наутек.

— Со-орок дней пройдет, сно-ова приплывет о-осень…

Живодер открыл дверцу клетки, схватил за хвост вампирчика и метнул его внутрь. Моментально взметнулись, словно поднятые налетевшим вихрем, гнилые листья и ветки, среди них блеснуло два ровных ряда белых зубов — блеснули и захлопнулись на голове жертвы. Оставшиеся на виду кончики лапок затрепыхались, хвост несколько раз свернулся и развернулся. Взлетевший мусор осел, полностью накрыв собой жертву. Послышалось довольное чавканье, в короб потекла струйка желтоватой крови.

— Неужели через две недели и с нами так поступят, сэр? — ошарашенно спросил Вайт.

— Нет, сэр, мы для блаженников несъедобны, — напомнил Платон. — Наше место во-он там, — он кивнул на разделочный стол.

— Да не хочу я жрать эти проклятые агрофены! — Толстяк со всей силы запустил фруктом в живодера, но не попал, и несчастный плод разбился в алые брызги о прутья клетки древесных крокодилов.

— Вполне вас понимаю, сэр, — кивнул Рассольников, — но, боюсь, здесь на нашу голодовку никто не обратит ни малейшего внимания.

Он присел на корточки рядом с санитарным желобом, с края которого постоянно текла вода, и принялся мыть волосатую шкурку своей агрофены со старанием опытного енота-полоскуна.