Трезубец Нептуна

— Хоть пару добрых слов сказать, — предложил миллионер. — Поинтересоваться, как семья, как дети. Пожелать здоровья… А еще лучше — изловчиться, да и треснуть его лбом в переносицу. Если повезет, то хрящи сломать можно.

Тем временем трос подвез к разделочному столу мартышковампира. Похоже, рабочий день живодера подходил к концу.

— Скоро кормить будут, сэр, — тоскливо вздохнул миллионер. — Интересно, почему нас одной травой потчуют? Ведь Homo Sapiens — хищник.

— Хотите, чтобы нам подкинули какую-нибудь крысу, сэр Теплер? — криво улыбнулся археолог. — Хищникам положено умерщвлять самолично свои жертвы и тут же пожирать, упиваясь ароматом парной крови. Нет уж, вы как знаете, а я лучше фруктиков пожую.

— От этих синих бананов сытости никакой, сэр, — пожаловался Вайт. — Набивай брюхо, не набивай, все равно есть охота.

Атлантида не ответил. После того как они чуть ли не неделю пролежали в параличе, наесться было просто невозможно. Наверное, придется умирать на голодный желудок.

Расправившись с вампирчиком, живодер ушел, и вскоре по сараю стало разноситься аппетитное поскрипывание его тележки. Животные оживились, забегали в своих клетках — и неудачливые путники в их числе. Однако «двуногих зверей» ждало жестокое разочарование: как оказалось, служитель первыми успел покормить кого-то из падальщиков, и теперь все «бананы» и «яблоки» в тележке были залиты желтой липкой кровью. Живодер с независимым видом швырнул людям в ящик еду, поверх которой минуту назад валялись чьи-то потроха, и двинулся дальше.

— Эй, служивый! — окликнул его Вайт. Живодер сделал вид, что не заметил. — Эй, служивый, хочешь получить двадцать тысяч кредитов?

Такая сумма могла пронять кого угодно, и тюремщик остановился:

— Откуда ты их возьмешь?

— У меня есть, — кивнул толстяк. — Принеси мне телефон с выходом на галактическую связь и сразу получишь доказательство.

— Какое?

— Спустя несколько минут тебе перезвонят и предложат заключить договор на консультации по животноводству. На двадцать тысяч кредитов. Аванс переведут тебе на счет сразу, а все остальное — когда выпустишь нас отсюда.

Живодер хмыкнул.

— Тебе ведь только замок открыть, служивый, — продолжал уговаривать Вайт. — Я видел, учета у вас тут никакого. Кто узнает, пустил ты нас на фарш или за ворота?

Тюремщик взялся за ручки тележки.

— Тридцать тысяч, — моментально накинул сумму миллионер. — Тридцать пять! Тридцать семь! Дубина безмозглая!

— Вот последние слова вы произнесли зря, сэр, — покачал головой Атлантида. — Наш друг вполне может оказаться человеком злопамятным. Через десять дней эта «дубина» выйдет вам боком.

— Да пошел он на белого карлика синим лебедем! — Вайт вытащил из откидного ящика фрукт, прицелился и запустил им вслед тюремщику. Бросок оказался точным: аккурат в коротко остриженный затылок. Живодер оглянулся, несколько долгих секунд созерцал довольную физиономию толстяка, после чего молча вернулся к своим делам.

— Да, сэр, — кивнул Рассольников, — вы совершенно правы. Теперь за зрелищность своей кончины вы можете совершенно не беспокоиться.

Окровавленные фрукты путешественники сбросили в канализационный короб и легли спать на голодный желудок. А утром живодер с независимым видом кинул к ним в кормушку только напрочь сгнившие плоды и какие-то совершенно деревянные на ощупь корнеплоды.

— Это называется «привет снайперам», — усмехнулся Атлантида, поворошив подсунутую вместо еды грязь. — Вы чего-нибудь желаете из этого, сэр Теплер?

— Нет, сэр, — отмахнулся толстяк.

— Ну, тогда… — Археолог высыпал корм сквозь решетку. — Сколько нам осталось до конца двухнедельной отсрочки? Дней десять? Ничего, сэр, от голода не умрем.

Неподалеку послышался треск электрошокера, жалобный визг. Под тяжестью невидимого тела просел трос. Спустя пару минут треск электрошокера повторился: живодер заготавливал себе работу на день.

— Семь, восемь, девять, — остановились перед клеткой двое мужчин и женщина в одинаковых черных комбинезонах. — Здесь. Два человекообразных животных.

— Кажется, к нам посетители, сэр Теплер, — толкнул миллионера в бок Атлантида.

— Так. — Женщина достала из кармана лист бумаги, развернула его. — Двое безнадзорных животных, клички неизвестны.

— Кстати, сэр Платон, — повернул голову толстяк, — вы обратили внимание, что во время судебного заседания никто не удосужился установить нашу личность?

— Разумеется, сэр, — кивнул Рассольников. — Согласно конституции этой планеты, установление личности подсудимого способно оказать влияние на суд, поскольку может вскрыть родственные отношения, личные связи, прежние заслуги или недостатки преступника. Поэтому, по местному законодательству, суд устанавливает только сам факт совершения правонарушения человеком, попавшим на скамью подсудимых, вне связи с его личностью.