Трезвый дневник. Что стало с той, которая выпивала по 1000 бутылок в год

Я сняла плакат с «Бегущим по лезвию» и повесила на его место фотографию группы Backstreet Boys. А после вынудила всех сотрудников проголосовать за любимого члена группы.

– Я, твою мать, без понятия, – заявил раздраженный главный редактор, когда я тормознула его в холле. – Пусть будет блондин, у него хорошая улыбка.

Примерно через девять месяцев после начала работы в газете я получила свое первое серьезное задание. Мне нужно было под прикрытием пройти на выпускной старшей школы. Стрельба в школе «Колумбайн» случилась всего несколько месяцев назад, что привело к массе параноидальных статей на тему «подростки сегодня», и моя история была настолько вызывающей, что почти гарантированно должна была оказаться на обложке.

Существовала только одна проблема. Я так волновалась, что не могла написать ни слова. Час за часом я смотрела на мигающий курсор, печатая несколько слов только для того, чтобы стереть их.

Ночью перед сдачей материала я отчаянно нуждалась в помощи. И я открыла бутылку вина. К черту. Вдруг поможет.

До этого я никогда не пила алкоголь, когда писала. Возможно, делала пару глотков пива во время редактуры – но не больше. Написание текстов и выпивка были прямо противоположными действиями – как еда и плавание. Статья требовала тишины и острого зрения. Алкоголь – шума и размытых пятен.

Вино отключило мою неуверенность в себе и страх белого листа – то, с чем борется каждый пишущий человек. Голоса в твоей голове, запугивающие тебя, шепчущие, что каждая твоя мысль – банальщина, каждое слово уже звучало до тебя десятки раз. Наркоманы говорят о получении доступа к более высокому уровню сознания, к другому измерению, но мне просто нужен был гигантский рыболовный крючок, чтобы убрать из комнаты внутреннего критика.

Той ночью выпивка втянула меня в зону письма. Слова струились из моих пальцев, словно ждали, чтобы политься свободным потоком. Я не могла поверить, но это сработало. После того как статья вышла, коллеги останавливали меня в коридорах редакции, чтобы поговорить о наиболее понравившихся им строчках.

Конечно, это превратилось в привычку. Пару бокалов вина перед тем, как начать. Иногда, в уединенности моей небольшой, неряшливой квартирки, я пила один за другим почти до беспамятства. Целеустремленно доводила себя выпивкой до момента, когда могла только сидеть, ожесточенно колотя по клавиатуре, едва различая буквы, свободная, словно Рей Чарльз у своего рояля. Вы подумали сейчас, что это приводило к листам полной бессмыслицы – иногда так оно и было. Но иногда я перечитывала напечатанное в трезвом состоянии и думала: Вау, круто. Не думала, что я могу так писать. Эти страницы были полны опечаток, правок и поздних дополнений, но они обладали гипнотическим магнетизмом поезда, несущегося на полной скорости по холмам. В них были искренние попытки удержать читателя. У нас остается лишь несколько минут. Позвольте рассказать вам мою историю.

Люди спрашивают меня, как можно пить так много и все равно сохранять работу. Все просто: пьяницы находят правильную работу.

Когда главный редактор вытянул мое имя на «Тайном Санте»[56], он подарил мне шляпу, украшенную с двух сторон подставками под пивные бокалы. «Можешь пить на работе», – сказал он.

На свой 25-й день рождения я поехала навестить Анну. Она переехала в Сан-Франциско, где писала мне длинные письма, сидя в кафе неподалеку от парка «Золотые ворота», и у ее голоса была легкость постоянно подпрыгивающей на одной ножке девчонки.

Не думаю, что когда-либо была настолько подавлена и испытывала более горькие чувства по поводу дня рождения, чем в день своего 25-летия. Это может показаться странным, с учетом того, как я была молода и уже многого добилась, но в этом возрасте все мы эксперты по тому, чего именно мир не смог нам дать.

Этот первый юбилей был похож на памятник всему, чего я добилась. Бойфренд – отсутствует. Договор с издательством – тоже. Только самый мелкий вид известности: «Я видел ваше имя в газете». Так говорили мне люди. Почему они думали, что делают мне комплимент? Я видел ваше имя. О, спасибо огромное. А вы прочитали следующие 2000 слов?

Мои друзья сбежали в города на побережье, где один за другим находили себе работу, а я упрекала себя в недостатке сообразительности, потому что в свое время не последовала их примеру. Анна проводила серию впечатляющих некоммерческих концертов, направленных на лояльность к законникам и поиск социальной справедливости. Моя соседка по комнате Тара была репортером в Вашингтоне. Подруга Лиза, которую наняли в журнал Chronicle одновременно со мной, сорвалась на Манхэттен и получила место в New York Times.