Трезвый дневник. Что стало с той, которая выпивала по 1000 бутылок в год

После того как я вернулась в Техас, Анна прислала мне письмо. В этот раз ее голос не был голосом беззаботной девчонки. Он звучал грозой, опустившейся прямо в мой желудок, а отдельные слова били ярчайшими молниями: «беспокоюсь за тебя», «больше не могу на это смотреть», «пожалуйста, пойми меня». Она не требовала, чтобы я бросила пить, но писала, что не может больше выполнять роль моего психолога и выслушивать мои откровения. Это было письмо, полное любви, из тех, что писать сложнее всего, но тогда я не смогла этого понять. Мне показалось, что дверь захлопнули прямо перед моим лицом.

Спустя год я бросила пить. Не навсегда, но на 18 месяцев, которые показались мне вечностью. И в это время ко мне вернулась большая часть счастья. Ушел лишний вес.

Мой банковский счет увеличился за счет нерастраченных на пиво денег. Однажды я зашла в офис главного редактора, закрыла за собой дверь и сказала, что я уезжаю в Эквадор.

История этого путешествия – одна из самых главных в моей жизни. Страшная, но волнующая: Эквадор, Перу, Боливия. Половину дня я читала книги, а оставшееся время проводила как душе угодно.

Но когда вы становитесь счастливы, будьте осторожны вдвойне. Вы можете захотеть ту единственную вещь, которой у вас нет.

Я скучала по выпивке. Новый мир был велик, но я не чувствовала себя цельной без ее энергии. Я думала об алкоголе все время. Если бы я только могла пить снова, я отдалась бы этому прекрасному незнакомцу, а не доставала бы себя ворчливыми предостережениями. Если бы я могла хлебать местные коктейли, как прочие ученики на курсах испанского, иностранные слова текли бы из моего рта подобно божественному пророчеству. Вместо этого я так боялась говорить на другом языке, что опускала глаза вниз, теряя зрительный контакт с собеседником.

Мне было 27 лет, и у меня было все – кроме восхитительной компании двух банок пива.

Или, возможно, трех. Я безумно хотела снова войти в ту реку. Опустить палец ноги или упасть целиком.

Моя лихорадка усиливалась, я начала жаждать пьяных драм. Угадаете, что я упускала? Похмелье. Чего я хотела? Ночи сожалений. Мои покрытые фиолетово-багровыми синяками голени, небрежный турист на книжном складе, его руки на моем теле.

Через три месяца с начала моей поездки Эквадор впервые в истории прошел отбор на чемпионат мира по футболу. Я не была фанаткой спорта, но должна была отпраздновать это событие. Вечеринка захлестнула весь квартал. Я вскрыла пинту пива, сделала глоток и почувствовала, как расслабляется все тело, вплоть до пальцев ног. Два часа и две банки пива спустя я исполняла сумасшедший танец, подпевая Шакире на испанском. В одиночестве. В выходящем на улицу патио моего домика. К черту осуждение. К черту установки. Я вернулась.

Когда я вернулась в Штаты, то изо всех сил пыталась объяснить друзьям, почему снова начала пить. В конце концов, прошло не так много времени с тех пор, как я объявила им, что я бросаю. Но я сказала, что стала гораздо более здоровой. Я была осторожна. В основном все мои знакомые кивали мне и пытались осторожно понять, какая их реакция будет проявлением поддержки. «Люди все время колеблются туда и сюда», – сказала я. И это было точным описанием того, во что мы окунулись в наши «за двадцать пять»: ухабистые дороги, которыми мы теперь шли. Браки терпели неудачу, лесбиянки вновь сходились с мужчинами, мечты оказывались разбитыми.

Спустя несколько недель у меня случилось новое затмение. На этот раз перед аудиторией в 300 человек.

Я тусовалась с трио комиков, которые постоянно ошеломляли меня своей способностью к импровизации. Один из них попросил меня принять участие в мероприятии, на котором он выступал, и мне захотелось быть достаточно смелой, чтобы принять это предложение. Рискнуть. И быть готовой к неудаче. Как пел Эллиот Смит: «Просто скажи «да».

Итак, я сказала «да», но чему? У меня не было абсолютно никаких навыков в импровизации и я не умела играть на музыкальных инструментах. Мы решили основываться на том, что назвали «Пьяной игрой в вопросы и ответы». Я выпью, а зрители будут задавать мне любые вопросы. Проще простого, разве нет? Но я понятия не имела, что могут сотворить сотни людей.