Три Анны

– Большие уже девки, пора ягоду промышлять, – сказала Аниному папе баба Тося, и тот без разговоров отпустил с ней дочку, хотя Танька честно предупредила:

– Бабуля, знаете какая прыткая? Вы не глядите, что хромая да старая. По лесу ломотит, что твоя лайка. За ней молодые мужики запыхаются гнаться.

По виду баба Тося выглядела слабой и немощной, но на поверку оказалась покрепче знатного лесоруба Ковригина из кинофильма «Девчата». Повесив корзинку на руку и опираясь на суковатую палку, баба Тося так припустила, что девчонки сзади чуть не плакали, едва успевая перебирать ногами.

– Примечайте, девки, откуда ветер дует, – успевала на ходу растолковывать им баба Тося, – с той стороны зверя не ждите, он вас уже учуял и в сторону отбёг. С той стороны только человек кусты расшевеливать может.

Мало-помалу, год за годом бывший охотовед Антонина Васильевна учила Аню и Танюху лесовать. Подружка Таня пошла по бабкиным стопам и сейчас работает биологом на опытной станции, ну а Ане досталась на память о каникулах в Змеевке лесная наука. А запас, как известно, карман не тянет.

Спиной чувствуя посторонний взгляд, Аня незаметно прислушалась. Сучок хрустнул за поваленной сосной, заслонявшей обзор разлаписто вывороченными корнями, напоминавшими окаменевшую гидру из древнегреческих мифов.

Мелькнула мысль, что это кто-то из их компании выслеживает, но зачем друзьям таиться, даже если она сказала, что хочет погулять одна? Нет. Это был чужак, наблюдавший за ней осторожно и скрытно.

Делая вид, что не насторожилась. Аня беспечно пропела пару куплетов незамысловатой модной песенки, словно раздумывая, в какую сторону двинуть, остановилась и молниеносно развернулась назад, успев заметить за сосной светлый блик. Сделав обманное движение, Аня в два шага оказалась у бурелома и заглянула в укрытие. Вцепившись руками в головной платок, там притаилась девчонка лет двенадцати-тринадцати. Юркая, тощенькая, с острым подбородком и тонким носиком.

– Добрый день!

Поняв, что её заметили, девчонка нехотя вылезла и, наклонив голову, принялась пристально разглядывать Аню с головы до пят, словно диковинного зверя, случаем попавшего в эти края.

Взгляд скользнул по бежевой футболке с белой надписью на груди, спортивным брюкам, лёгким кедам на рифлёной подошве. Видимо, не усмотрев ничего подозрительного, незнакомка спросила:

– Туристка, что ли?

– Туристка, – подтвердила Аня, стараясь говорить как можно приветливее.

– Ну-ну.

Детский взгляд сделался безразличным, даже усталым. Аня подумала, что ребёнок, наверное, идёт куда-то издалека. Она указала на корзинку, из которой торчала буханка хлеба, и спросила:

– Не боишься одна в лесу? Тебя проводить?

– Чего меня провожать? – прозвучал грубоватый ответ. – Я дорогу хорошо знаю. Смотрите, сами не заплутайте.

– Я тоже не заблужусь, – сказала Аня, – я выросла в лесу, только не в таком, а в сибирском.

Ей показалось, что девочка взглянула на неё с интересом, и по следующему вопросу поняла, что угадала.

– Сибирь далеко отсюда?

– Далеко. Разве вы в школе не проходили?

– Может, и проходили. Кто ж его знает? Я в школу редко хожу, некогда мне учёбой заниматься.

– Почему? – поинтересовалась Аня из вежливости, хотя предполагала нерадостный ответ про родителей-алкоголиков.

Но то, что она услышала, было поразительно и дико.

– Надя меня зовут, – представилась девчонка и пояснила: – Я мать на цепи держу, тут, в пещере неподалёку.

* * *

Сперва Аня думала, что ослышалась, настолько ошеломило её страшное признание худенькой девочки.

Но треугольное личико Надёнки оставалось серьёзным, а глаза, похожие на глаза маленькой старушки, глядели сумрачно.

– Покедова, тётенька туристка. Счастливо отдохнуть.

Девочка развернулась и уверенно запрыгала с кочки на кочку, мгновенно растворяясь в лесной глубине.

Аня опомнилась:

– Эй, Надя, стой!

Её оклик пропал без ответа, проглоченный шумом высоких сосен, утопавших в черничнике.

«Надо догнать, разобраться, помочь», – мелькнуло в голове у Ани, и она, машинально запоминая дорогу, помчалась вслед странной девочке.

С каждым шагом лес смыкал деревья, становясь гуще. Ровные стволы сосняка разбавились мелким ольшаником, окружавшим живописные обломки серых скал. Надёнка словно испарилась в пряном воздухе, густо пахнущем багульником. Еле слышно шлёпнул по мху камешек, свалившийся со скалы, но Аня успела уловить направление звука. Это там.

Протиснувшись боком между двух кусков острой скалы, она увидела промятую стёжку.

Торопливый шаг то и дело сбивался на бег, и после нескольких десятков метров ноги вынесли Аню к круглому озерцу с тёмной водой, обтекающей чёрный берег илистых наслоений. Качнув яркую зелень мелкой ряски, прыгнула из-под ноги лягушка, вокруг лица запорхали бабочки-капустницы. От приозерного берега веяло покоем, безмятежностью и благодатью.