Три дня до любви (СИ)

И так почти на каждом листе, за малыми корректировками, но с одним и тем же окончанием. Алевтина, явно была загнана в угол, искала выход и скорее всего бы нашла, если бы Ник разом не покончил с ее усилиями. Карина скривилась, потерла шею, как бы примеряя на себя отвратительное рукоприкладство. Жуткие картины, преследующие ее, то и дело мелькали перед глазами. Наваждение какое-то! Она, конечно, подозревала, что Ник когда-нибудь «слетит с катушек». В интонации его голоса, высокомерном задранном подбородке всегда читалось безумие, замешанное на гордыне — одной из смертных грехов, описанных в древней книге. Теперь гадать о том, что произошло за закрытыми дверями этого кабинета глупо. У Карины было несколько версий, местами абсурдных, но вполне применимых к характеру члена группы, увлекающегося оружием, пытками и получающим удовольствие от созерцания страданий других людей.

Перебрав связку ключей, Карина определила, что к замку сейфа подойдет ключ с круглым большим ушком. Повернув рычаг и отворив металлическую дверку, Карина с замиранием сердца устремила взгляд внутрь. На верхней полочке, как и положено всем законам жанра, обнаружилась пачка купюр в банковской упаковке, шкатулка с драгоценностями. Полка ниже представляла собой что-то вроде архива.

«Личное дело. Краснов Евгений Юрьевич» — прочитала она глазами, забирая в руки верхнюю папку. Далее, там же, она отыскала досье на всех членов группы.

Сложив все содержимое сейфа в сумку, обнаруженную здесь же, она еще раз оглянулась, в попытке отыскать ценные вещи. Все же натуру не исправишь, но поживиться в кабинете было нечем: гора косметики, куча поношенной одежды. В дамской сумочке Алевтины, доверху забитой косметикой, нашелся кошелек с несколькими купюрами, банковские карты.

— Скряга, — выругалась Карина, забирая деньги, не пересчитывая и так видно, что на них можно прожить не больше месяца.

В ее рюкзачке за спиной смена белья, документы. Уходя, Михаил передал в пользование автомобиль, за рулем которого провел не один день.

— Пользуйся, только не особо рисуйся. Номера новые, права тоже.

— Она же твоя. Как же ты без нее?

— Мы с Тинкой на фургоне поедем. Он менее заметный, вопросов ни у кого не возникнет — семейная пара сельских жителей, перевозящих в кузове садово-огородные принадлежности, строительные материалы. Я там, на всякий случай хлама набросал, видимость создал.

Отыскав в боковом кармане ключи, Карина удобно расположилась на водительском сидении. Сбылось: «Она видела себя в образе крутой cool girl, рассекающей на авто премиум-класса». Усмехнулась. Теперь, все прежние, глупые чаяния, рассыпались, оставляя после себя только разочарование.

Зная наперед, что придется прятаться, может быть даже длительное время, она не рискнула вернуться на конспиративную квартиру. Поскитавшись в пригороде, она сняла домик, больше похожий на собачью конуру. За покосившимся двором нашлось и место для машины.

В избушке из удобств — холодная вода, газовое отопление. Туалет на улице. Зато кварплата — ниже некуда. Бабушка — божий одуванчик вопросов не задавала, даже именем не поинтересовалась, когда давала добро на заселение квартирантки, с виду приличной девушки.

Убедив саму себя, что это ненадолго, уже к вечеру того же дня, Карина обжила скромное жилище. Первым делом затарила старенький холодильник, приготовила нехитрый ужин.

После, разложив перед собой личные дела, она занялась изучением содержимого. Естественно, начала со своей персоны, и испытала разочарование. Общие факты: дата рождения, факты из протоколов комиссии по делам несовершеннолетних, характеристика из училища. Прочие экземпляры папок — более увлекательные. То, что ей открылось, достойно томов большой книги из серии «Криминальное чтиво».

Самое толстое дело, к удивлению, было у Динки, в миру — Кудасовой Дины Ивановны. Помимо заслуг в преступных разборках, она отметилась в искусстве слежки. На лицевой стороне дела: «Цель — слежение», внутри — целая кипа донесений разного рода, написанных от руки. Имелись и просто обрывки с написанными наспех сообщениями в двух словах. С момента их появления на базе, Динка следила за каждым шагом всех и каждого и строчила доносы. Алевтина, строго относящаяся к документам, подшивала их по датам, следуя всем правилам документооборота.

Когда давались задания, всякий раз Динка оказывалась не у дел. Ей не позволялось даже покидать территорию. Ее не замечали, не считались с ее мнением, а то и вовсе пытались заткнуть ей рот, когда она пыталась вставить слово.

Так думали все, без исключения. Наивные. В то самое время, она шпионила, записывала, фотографировала, выставляя напоказ, все, что пытались скрыть другие. Она следовала тенью, невидимой, неузнанной. Хитрая, продуманная, она всегда оказывалась в нужное время в нужном месте.

— Офигеть! — вырвалось у Карины, когда среди прочих бумаг, она увидела фото со своим участием. Вот она с Гошей в парке на скамеечке, с Кириллом в торговом центре.