Три дня Индиго

Уж не знаю, что это был за балбес, который задумчиво катил на роликах мимо Гнезда. В наушниках, не слыша ничего и, наверное, совершенно не глядя по сторонам. Лет уже под тридцать человеку, а ничего лучшего, чем гонять по тротуару, не придумал!

Он въехал между мной и останавливающейся стражей. Я мог, конечно, его обогнуть. С моей точки зрения, роллер застыл на тротуаре.

Но тогда мужчина оказался бы в самой гуще надвигающихся событий.

Поэтому я на бегу отвесил ему пинок – и роллер по дуге улетел в кусты. Кажется, он сломал себе ногу, но я не стал приглядываться.

Я бежал навстречу двумстам двадцати двум стражам.

Ну и хранителю, конечно.

Стража начала стрелять.

Мне кажется, даже старшая стража не владела всем объемом информации и не могла понять, кто или что стремительно бежит им навстречу.

Я запрыгал, заплясал в воздухе, ускользая от вспыхивающих нитей-лучей, стремительно летящих сгустков плазмы и медленно ползущих пуль – тех самых, из учебного оружия. Лазерные лучи были опаснее всего, я не мог от них уклониться, конечно же, но у стражи было всего четыре боевых излучателя, и я отслеживал направление ствола у каждого.

Честное слово, в какой-то момент я взмыл в прыжке, оттолкнувшись от воздуха, ставшего твердой опорой!

Нет, это была не битва.

Всего лишь воспитательный процесс.

Я врезался в толпу, расшвыривая стражей. Они прочные и быстро регенерируют, это хорошо, я не боялся их убить.

В конце концов, они ведь тоже всего лишь дети.

Мне навстречу попалась Же, ее я откинул особенно аккуратно, она мне нравилась.

За это я поплатился тем, что пропустил выпад одной из старших стражей в боевой трансформации. Руки ее вытянулись длиннее, чем я ожидал. Стража полоснула мне по плечу когтями, и я почувствовал нейротоксин, щедро впрыснутый в тело.

Я нейтрализовал яд, зарастил рану и отвесил оплеуху страже – всё одновременно.

Стражи метались во все стороны, пытаясь добраться до меня, прикрыть хранителя и, конечно же, мешая друг другу.

Уничтожителя они бы смели.

Да они бы и батальон ровианской гвардии (теперь я знал, что это такое) могли уничтожить, не то что меня.

Если бы все были вооружены, конечно.

И если бы я не был во втором Призыве – дающем мне общую власть над Измененными, позволяющем чувствовать каждое движение и каждую эмоцию вокруг.

Я прорвался к хранителю, отбросил двух старших стражей, пытавшихся прикрыть командира.

Посмотрел в белые глаза, следящие за мной без всяких эмоций, выпрямился во весь рост. Окинул взглядом побитое воинство. И гаркнул:

– Спать!

Печать задрожала во мне, отдавая приказ, – и стражи мягко повалились на землю.

– Я восхищена, Максим Воронцов, – сказала хранитель.

Надо отдать должное, она не испугалась. В ней была лишь непреклонная воля и решимость выполнить приказ, живой или мертвой. Никогда не подумаешь, что она на самом деле молодая девчонка. Изменение затрагивает всё, не только тело.

Я взял ее за горло, приподнял над землей и заглянул в глаза.

– Высшему не было бы нужды в таких представлениях, – прохрипела хранитель. – Но я отдаю должное твоей решимости и силе.

– Вы уйдете назад, – сказал я. Слова на человеческом языке давались с трудом, мне проще было бы говорить на языке Инсеков. – И отстанете от этого Гнезда.

– Ты очень сильный, но молодой и не понимаешь, – сказала хранитель. – Мы не отстанем, мы придем снова. Ты убьешь нас. Придут другие. Все Гнезда. Со всего мира. Тебе придется убивать всех. Ты не справишься, боевая форма скоротечна… но ты убьешь многих. Тысячи. Десятки тысяч.

– Я убью всех, – сказал я с угрозой.

– Может быть, ты убьешь всех нас, – согласилась хранитель. – Но мы пойдем на смерть.

Я отпустил ее. В голосе хранителя не было ни злости, ни ярости, только боль.

– Чего вы к ним пристали? – спросил я растерянно. Наверное, это плохо сочеталось с моим устрашающим видом. – Это случайный кристалл, Наська его нашла в Гнезде! Он не ее!

Хранитель поморщилась, нахмурилась. Проблеск человеческих эмоций был едва заметен.

– Кристалл? Наська? Ты о куколке, изменившейся в мать?

– Да…

– Измененные не продуцируют кристаллы. – Хранитель покачала головой. Подошла ко мне… и вдруг обняла: – Бедный… бедный призванный…

Я отодвинул ее от себя мгновенным резким движением, но она все так же смотрела на меня – с жалостью и печалью.

– Дело не в Анастасии или Дарине, Максим! Дело в тебе!

– А? – только и сказал я.

– Ты причина, Максим, – хранитель склонила голову. – Ты – продуцент смыслов. Кристалл тоже породил ты. Откуда еще мог взяться кристалл в Гнезде? Это высокий, страшный потенциал.

– А… – снова произнес я.

– Инсеки собирают смыслы на завоеванных планетах. Но Земля особая, это мир Прежних. Им и сейчас достаются все порожденные людьми смыслы. Ты человек, все равно, даже во втором Призыве, и ты порождаешь самое ценное во Вселенной – конструкты идей и эмоций, связь вещей и явлений, пути в будущее. Ты порождаешь новые смыслы, и каждый из них помогает Прежним в войне! Приближает их к всемогуществу. Ты защищен приказом Высшего, как и обычный человек, но мы будем пытаться уничтожить Гнездо.

– Почему?