Три дочери Льва Толстого

Татьяна Львовна не сразу согласилась принять высокого гостя и провести экскурсию по яснополянскому дому. Однако при встрече приехавший деятель неожиданно произвел на нее весьма благоприятное впечатление. «Калинин оказался совсем не таким, каким я себе его представляла. Первое впечатление скорее симпатичное: умное, спокойное мужицкое лицо. Лет 45-ти, в очках, в черной русской рубашке, в пиджаке и сапогах», – описала она начало встречи. Затем воссоздала ход экскурсии, проведенной для московского гостя, и содержание беседы с ним: «Пошли в комнаты отца. Там Калинин так просто и с таким интересом все разглядывал и обо всем расспрашивал, что совершенно покорил мое сердце. У него хорошие манеры умного мужика: достойные, неторопливые, уважительные. Рассматривал косу отца. Спрашивал, почему такая большая. Я ответила: „У нас все такие. Все мужики такими косят“. – „Нет, у нас короче и круче. Я еще прошлым летом дома косил“. – „В Тверской губернии?“ – „Да. У меня и сейчас там надел“. Рассказала я ему все о том, что есть в комнатах отца, как рассказываю всем: и о Г. Джордже, и об Эдисоне, который отказался от заказа сделать электрическое кресло для казней, т. к. считал, что один человек не имеет права отнять жизнь у другого, и о Сютаеве, который спрашивал у старосты, куда он денет деньги, взятые за подати, и который говорил, что „на войско и на тюрьмы я тебе денег не дам“, который говорил, что „все в табе, все в любве“, и о М. А. Шмидт, которая говорила, что болезни и страдания Бог посылает любя, и о зеленой палочке, которую Николенька зарыл в Заказе[1173]. И многое другое. И он все слушал очень внимательно и изредка делал вопросы»[1174].

Через несколько дней после визита Калинина к Ясной Поляне приблизились военные действия: Деникин наступал, 20 сентября был взят Курск[1175]. В это время перевес был на стороне белых.

В конце сентября в яснополянский дом приехали красноармейцы и сначала потребовали дать помещение эскадронному командиру, а затем – уже ночью – и полковому. Пришлось поселить представителей командного состава в бывшем кабинете Л. Н. Толстого. Поздней ночью Сухотина размышляла над вопросом, правильно ли размещать военных в доме человека, выступавшего против войны. И рассудила: кров нуждающимся предоставить необходимо. Но это решение не означает, что она отступает от своей твердой позиции в порицании войны и насилия. Сейчас самое главное – исполнить долг перед близким кругом яснополянцев и домом: «Постараться охранить их от неприятностей и разрушений»[1176]. Однако утром она узнала, что над домом водружен красный флаг. И удивительно, Татьяна Львовна, очень сдержанный человек, выразила решительный протест, обосновав его так: в ходе военных действий дом становился мишенью.

«Я написала записку полковому командиру, прося его прийти ко мне. Он тотчас же пришел. 〈…〉 Сказала, что мы не могли не пустить их ночью, как людей, просящих приюта, но что я считаю, что пребывание их, как военной организации, в этом доме недопустимо. Он ответил, что они не сами приехали, а их прислали. Я поспешила сказать, что я это отлично знаю и их лично ни в чем не обвиняю. Тогда он попросил позволения остаться до завтрашнего дня. Я ответила, что это само собой разумеется, и просила его снять красный флаг. Он что-то хотел возразить, но я поспешила очень решительно и настойчиво перебить его:

– Нет. Уж это, пожалуйста, сделайте. И сделайте сейчас же»[1177].

Знамя было незамедлительно снято.

Белые взяли Воронеж. 30 сентября, в свои именины, Софья Андреевна записала: «Грозят сражением в Ясной Поляне – как только придет Деникин. До чего дожили! Говорят, что снаряды могут нас всех убить и разрушить наш дом»[1178]. Потом начались переговоры и хлопоты об удалении военных из Ясной Поляны. 7 октября прошел слух, что «Деникин в Мценске или близ него»[1179]. 8 октября было проведено экстренное заседание правления Общества «Ясная Поляна» с участием Т. Л. Сухотиной, на котором было составлено обращение к советской власти с целью защитить усадьбу. В Москву отправился Высокомирный, он сумел убедить Бонч-Бруевича и Енукидзе в необходимости принять срочные меры.

9 октября началась подготовка к возможному сражению под Тулой, устанавливали проволочные заграждения. 13 октября белыми был взят Орел. Согласно постановлению Президиума ВЦИК, принятому в ответ на поступившее ходатайство, воины 21-го кавалерийского полка 16 октября были выведены из Ясной Поляны, а в ставку Деникина отправлено сообщение об этом. Старались заблаговременно исключить Ясную Поляну из планов военных сражений.