Три эссе на одну тему

Вот «Зауэр». Старый, лёгкий, удобный… Переломив ружье, Николай Иванович на свет посмотрел стволы, взял шомпол, намотал на него тряпку. Двумя-тремя движениями протёр одно, второе дуло, и сквозь них опять посмотрел он на свет: все концентрические кольца располагались идеально. Сняв с шомпола тряпку, Рогожин открыл пузырёк с оружейным маслом и ливанул по паре грамм с казённой части, опять взял шомпол, но с ёршиком, и им растёр густую жидкость по внутренней поверхности каждого ствола.

Он пытался выстроить правильную логическую картину из всех имеющихся в его распоряжении фактов. Материал для этого, конечно, был скудный. В основном разрозненные статьи в журналах, которые время от времени попадаются на глаза простому обывателю, да разговоры с двоюродным братом, который их же и пишет. Увязать всё это в истинную картину не мог никто. Но можно ли хоть приблизиться к истине?

Родственники, называется! – укорил себя Николай, – Когда же мы с ним в последний раз виделись, так сказать, в непринуждённой обстановке? А ведь каких-то десять лет назад каждую весну и осень охотились, если это можно было назвать охотой. По водоплавающим…

Да, именно охота побудила Рогожина раз и навсегда выбраться из душного города на свежий воздух, что он и сделал, напрочь забыв о своей московской квартире. Виктор (так звали двоюродного брата Алексея) тогда строил дачу в ста километрах от Москвы, недалеко от Коломны. Сам по себе профессор Виктор Павлович Петров был фигурой одиозной, если учитывать тот факт, что почти пятнадцать лет своей жизни провёл в экспедициях.

Рогожин усмехнулся, вспомнив один из охотничьих выездов с ним.

Их собралось тогда трое: к братьям присоединился Михаил – сосед Виктора по даче. Через лес они вышли к речушке и шли вдоль берега, изготовившись к выстрелам. Почти из-под ног вылетел молодой селезень, но два поспешных выстрела из «Зауэра» не заставили птицу упасть. Хотя глупое создание улепётывало от стрелков, почти не совершая эволюций, стрелявший ему вслед Михаил так и не сбил его, выпустив целых пять патронов из своего МЦ-21-12.

– Вот это да! – усмехнулся Виктор, – На хрена тебе, Миха, такой пулемёт! Утёнок того не стоит, сколько ты на него израсходовал.

– Азарт!.. Понимаешь?! – с досадой ответил тот.

– А как же?! У самого такой был, да вовремя в комиссионку снёс!

Горе-стрелок тем временем собирал в траве свои гильзы, чтоб снова их снарядить.

– Ладно, уговорили, – сказал Мишель, – заряжу лишь двумя!

– Лучше целься лучше! – скаламбурил Петров.

Процессия сменила порядок, и теперь уже первым шёл Михаил. Впереди была заводь, в которой плавал нырок. Камыш стрелкам позволил подобраться; ещё чуть-чуть, и эти двести граммов мяса услышали б охотников. Мишель пальнул.

Утёнок всё же сделал мах крылом и попытался уйти вглубь воды, но его контузило, он распластался по воде и лежал, еле трепыхая своим телом.

– Ура! – по-детски кинулся к добыче удачливый стрелок, за которым побежали остальные.

– Что-то он у тебя какой-то недобитый!? – Николай навёл ствол на подранка.

– Не трогай! А то зубы о дробь поломаем! – вступился за нырка добытчик и толкнул вверх ствол дробовика Иваныча, – Сейчас достану, и оторвём ему голову.

Как охотника, Виктора удивило именно это – предполагаемое коллективное действие всех троих мужиков по умерщвлению одной маленькой птички, отчего он стал безудержно хохотать, присев сперва на корточки и опрокинувшись потом в траву. Мишель тем временем какой-то корягой пытался зацепить утку и вытащить её на берег, но та неожиданно очнулась, кувыркнулась и скрылась под тёмной водой.

– Сволочь! – скрывая иронию, произнёс Виктор, – Ухватится за какую-нибудь тростинку на дне, да так там и сдохнет, но не всплывёт! Я их знаю!

– Не боись! – снимая короткие резиновые сапоги со штанами, ворчал сорокалетний мальчишка.

Попробовав воду рукой, он опустил в неё сначала одну ступню, затем другую и медленно пошёл к середине заводи. В воде то здесь, то там всплывали пузырьки и казались Мишелю последним издыханием подбитой утки. Он исходил эту заводь из конца в конец по грудь и по пояс в нетёплой осенней воде. Поняв, что схватка проиграна, Мишель вылез на берег, где уже разгорался костёр, и твердая рука профессора уже налила водки всем по пластмассовым стаканчикам.

– Ну-с! Выпьем за первый удачный выстрел сегодня, – засмеялся Виктор.

Все чокнулись, и он осушил свой стакан.

– Фу! Дрянь! – скривил гримасу Николай.

– Только бы не гидролизная! – морщился Мишель.

– А если гидролизная, то что!? И не пить? – спросил Виктор.

– Да один хрен! В нашем сельмаге лучше местную брать, чем эту, из Москвы. Ну, кто же её сюда повезёт!?

И после второй под закуску у охотников всех раскрылись способности к речи, всех потянуло на разговоры. Доставали все из рюкзаков свои харчи, нарезали колбасу, огурцы, вскрыли консервные банки. Лишь только глаз успел моргнуть, как друзья уж накрыли поляну:

– Вот тебе и «удачный выстрел», меткие вы мои! – присвистнув, сказал весельчак, – Ну что же? По третьей? – сказал моложавый профессор.