Три эссе на одну тему

Они прошли в соседний коттедж. У входа отдал честь дежурный офицер. Открыв ещё одну из стеклянных дверей, Рогожин с Максимом оказались в маленьком спортивном зале с тренажёрами, где в одиночестве крутил педали человек.

Шеф взглянул на Гаранина. В ответ тот кивнул. Человек узнал Максима и остановился. Николай Иванович зачем-то снял свой пиджак и положил его на гимнастическую скамейку.

– Вы занимайтесь, занимайтесь! – сказал он физкультурнику.

– Да. Но мне сказали, что предстоит очень интересный разговор, – недоумевал тот.

– Ну, что же… Меня зовут Николай Иванович. С моим коллегой Вы уже знакомы. Игорь Васильевич, давайте поговорим, – обратился Рогожин к «физкультурнику».

– Я, все-таки, не понимаю. Что происходит?

А, в самом деле, что? Рогожину это тоже хотелось знать. Почему он оказался на передовой этого безобразия? У каждого человека есть свой набор правил, которым он следует. В некоторые минуты он извлекает «законник» из глубины своего сознания и руководствуется им, что ему дальше делать, на что он способен, на что ему хватит сил, что следует считать правильным, а что и ложным. Николай Иванович наперёд знал, что эта борьба самим собой уже давно проиграна. С самого начала. Если не он, то другой или другие всё равно доведут кем-то задуманное дело до конца.

Но пауза здесь затянулась.

– Я не знаю, что Вы выберете?

– Из чего?

Шеф слегка занервничал. Как хороший психолог, Максим понял, что нужно вмешаться. Разговор может не удаться, и их работа пойдёт насмарку.

– Скажите, Игорь, сколько лет вы провели за решеткой? – спросил Максим, почувствовав, что ему благодарны за несоблюдение субординации.

– Два года. Понять не могу, почему я здесь и что здесь делаю?

– Игорь, вот в этом-то и заключается всё дело.

– Чьё?.. Моё?!

– Ваше, Игорь, Ваше! – произнёс Рогожин.

– Что за глупости?!

Шеф про себя отметил вполне нормальное психическое состояние собеседника.

– Игорь Васильевич, почти два последних года Вы провели в очень плохих местах. Как там?

– Как?! Н-никак. Прозябание. Х-хуже… А чем вызваны эти перемены? – Юдин кивнул на тренажёры.

– Мы Вам хотим предложить работу.

– Мне?..

– Да, Вам. Деньги, правда, будете получать не Вы, – шеф сделал паузу, не глядя на собеседника, – Не Вы. Все деньги, уверяю Вас, немалые, пойдут на воспитание вашего сына. Он сейчас практически один. Так ведь? Что для него может сделать шестидесятилетняя женщина? Я имею в виду его бабушку… Работа не грязная. Без обмана.

– Вот как! Х!.. Что я должен буду делать?

– Скажите, кем Вы в детстве хотели стать? – Николай Иванович никак не мог подобраться к сути дела, как будто ему мешала невидимая стеклянная оболочка, закрывшая доступ в мир собеседника.

Игорь улыбнулся:

– Да я уже и не помню… Моряком?!.

– Так, хорошо, – Перехватил следующую фразу Юдина шеф, – И даже по сочинению в восьмом классе, кажется, видно, что об этом Вы думали. Об этом в возрасте таком думали многие.

– Духа не хватило.

– И лётчиком… мечтали? – подступался ближе и ближе Рогожин.

– Нет. Лётчиком боялся.

– Почему?

– Говорили, что разобьюсь.

– Кто говорил?

– Кто-кто! Мама.

– А отец?

Лицо Максима было серьёзным. Сколько таких бесед уже было? Сколько будет с другими людьми? О том же думал и шеф.

Тест тесту рознь, и кто их придумывает, не способен учесть все нюансы. Человек может не бояться замкнутого пространства, но здесь, на земле. А в космосе или в подводной лодке, где одна мысль, что помощи ждать неоткуда, может убить. Рогожин вспоминал из собственного опыта. Тогда – только в двадцать лет после армии он сам научился плавать. Не отдыхая, в бассейне и на мелководье мог проплыть километр. Показалось, пора и рискнуть и обогнуть вплавь понтонный пирс, выступающий от берега на каких-то пятьдесят метров. Внезапно страх глубины сбил дыхание. Оно стало частым и неглубоким. Николай стал задыхаться и не мог даже крикнуть. Так бы и утонул, если б не поборол свой страх… Представил, что плывет не посередине водохранилища, а вдоль пляжа.

А что тут?..

Разработки психологов показали, что экипаж для многолетних экспедиций должен состоять не менее, чем из шести человек. Так что работ еще было невпроворот. Рогожин доверял Максиму, но и в большой стране очень трудно найти нужных людей…

– Игорь, у нас к вам дело, – прекратив наблюдать со стороны, сказал Максим, – Вы не станете отрицать, что находитесь в сложном положении?

– Куда уж там…

– Ну, так вот. Мы найдём ещё несколько таких же бедолаг, как Вы и, простите, направим вас в одно место…

– В одно место?!. Хорошо звучит. Забавно!..

– Может быть, его вы назовёте колонией, так как там вам всем однозначно придётся работать на себя. Но только на себя! От этого будет зависеть ваша, может быть, долгая жизнь.

– Может быть… Австралия была заселена, наверное, такими бедолагами, как я. Куда же ещё можно послать?!

– В космос!

– С ума сойти! Там что?.. Позвольте, я помру как-нибудь другим образом. К тому же, там невесомость.

– А вы – шутник! – заметил Рогожин. – Невесомости у Вас не будет! – встав с гимнастической скамьи, добавил Николай Иванович.

– Это как? – удивился Юдин.