Три этажа сверху

Итак, у неё была еда, но не было топлива для огня. Из щели сверху заметно сквозило. Неприятный запах, встретивший здесь Иванку, давно улетучился. В полутьме Иванка принялась ощупывать землю, находила крупные и средние камни и решила, что знает, чем займётся в темноте: она будет нащупывать и стаскивать камни под дыру, к утру соберёт кучу камней и по ним выберется наверх. Нужно только отметить место строительства, скоро невозможно будет что-нибудь разглядеть. Обшаривая берег, она нащупала ветки, показавшиеся ей достаточно сухими. Они вмёрзли в землю, и Метлушко сражалась с ними, пока не нарубила жалкую кучку хвороста. Тогда она снова отрезала наружный карман рюкзака, откромсала подкладку, примерилась, сколько сантиметров может отрезать от шлеек, и подожгла. Костерок занялся. Дым метнулся по пещере, заставив закашляться, а затем повалил в отверстие. Иванка засуетилась: пока горит огонь, нужно было разыскать больше топлива для костра. Она додумалась поджечь ветки, торчащие из береговой глины, осветив ими берег. Но понимала, что слабого этого огня хватит ненадолго, а впереди длинная ночь. Она заметила, что рыб привлёк свет, и они подплывают к кромке воды. Иоанна суетилась, выискивая дерево, примечая подходящие камни и одновременно поглядывая на рыбу, сонно плескавшуюся в воде. Ей удалось провести так час, не меньше, в мокром башмаке, с мокрой правой ногой. Когда погасли даже угли, у Иоанны в золе костра запекалась в чешуе первая рыбина и ждали выпотрошенными ещё три, которые она, вытянув руки перед собой, просто выгребла из воды, держа поперёк лыжу и подгоняя лыжей рыб к берегу. Она намочила при этом два рукава, но ни о чём не жалела. Она хотела есть, и сейчас будет есть горячую рыбу. А потом станет собирать и складывать в кучу камни.

Вдруг она услышала человеческий голос у себя над головой и вздрогнула от неожиданности.

Человек наверху замер. Потом робко позвал: 'Эй! Кто здесь?'

Иванка закричала:

-Матвей, осторожно! Я провалилась под лёд, там дыра! Не ходи! Стой на месте!

- Это кто? Ты, Метлушка?- с сомнением спросил Матвей.

Им приходилось кричать, чтобы слышать друг друга.

-Да! Да! Стой на месте, а то провалишься!

- А как ты там?! - спросил Матвей, и она поняла, что он плачет.

- Я хорошо! - закричала Иванка и подумала, что за чушь она несёт. Но, с другой стороны, не умирает же она, жива, и даже с богатым ужином...

- Здесь сухо, у меня есть рыба, только дров нет! И я не могу вылезти наружу! Но вылезу завтра! Соберу камней и по ним вылезу!

- А можно мне к тебе?! - заголосил Матвей. - Я боюсь! Тут звери!

- Подожди, Матюша, не паникуй! Ты сюда дошёл, а назад в лагерь на лыжах не дойдёшь? Ты устал? Лыжи целые?

- Я... - он рыдал в голос. - Я боюсь! Я устал! Пусти меня к себе!

Иоанна подумала, что Матвей может не дойти назад в одиночку - ветер будет дуть ему в лицо. Ещё она подумала: 'Что его так напугало?' И предложила:

- Матюша, может, ты сначала хоть какой хворост соберёшь? Нам же с тобой тут ночевать придётся, а?

- Я... я... соберу... - прошептал Матвей, понимающий, что суровая жизнь диктует свои правила. И ушёл в лес, тихо плакать и собирать годное дерево. Но забыл сказать про своё намерение Иванке, и она сидела, переживая - что случилось, и куда делся мальчишка? Она вся изнервничалась и, навострив слух, пыталась понять, что происходит на льду. И только когда заскрипел снег и голос Матвея раздался возле дыры, вздохнула с облегчением.

Он спросил:

- Иванка! Куда бросать ветки? Под эту льдину?

- Да, да! Бросай!

Сучья полетели вниз, ей на голову.

Иванка вдруг закричала:

- Матвей, не лезь под лёд! Подожди пять секунд! Надо попробовать, может ты мне поможешь вылезти отсюда, и мы вдвоём вернёмся домой!

- Я, кажется, лыжу сломал...- неуверенно ответил Матвей. Ему очень хотелось спрятаться как можно скорее, ему казалось, что подо льдом очень неплохо, лучше, чем наверху, тепло и совсем не страшно. Он боялся, что Иванка попросит его ещё раз сходить за хворостом.

Иванка тем временем приплясывала под дырой и соображала - как подать Матвею верёвку? Ну что же это такое, ведь было время подумать, пока Матвей собирал хворост, а она так бездарно его профукала на глупые страхи...

- Матвей! Отойди подальше, я брошу к тебе топорик!

Она швырнула вверх топорик с привязанной к нему тонкой, но прочной лавсановой верёвкой. Топор прилетел обратно и ударил Иванку по ступне, хорошо ещё, не рассёк ногу. И тут она почувствовала, что ступня, намокшая в воде, онемела и не чувствует боли. Она сделала ещё несколько попыток забросить топор, не видя толком, куда бросает. Матвей снаружи выл и торопил её. И она сдалась, и позволила мальчику спуститься вниз, но велела поставить лыжи у входа в их пещеру, прикопать в снегу, чтобы были заметны.

Матвей, молодец, съехал осторожно, ему удалось даже чуть задержаться на краю, свесить ноги и потом он свалился к Иванке, которая честно предупредила, что не словит его, такого тяжёлого.

Они обнялись и пропели друг другу нежное: "Ми-ми-ми!"