Три этажа сверху

- Таня, ты не понимаешь! Я скакала по сцене в тот самый час, когда они умирали! Ненавижу!.. Кончились деньги, нужны были лекарства, моей зарплаты не хватало. Из милости, наверное, мои рассказы брали в печать в районную газету, что-то там платили... Я всё рассчитала, я нашла вариант обмена нашей трёшки со свежим ремонтом на облезлую двушку с хорошей доплатой. Мамочке сказала. Я же не знала, что это их убьёт... В тот день у меня не было уроков, но я с утра сбежала на репетиции, потом выступление, и долгая церемонная возня судей конкурса, распределение мест... Мы тогда победили на конкурсе самодеятельности, ушли на проспект, сели в кафешке, как были - накрашенные для сцены. С вот такими ресницами, яркими губами и щеками-яблоками, представляешь? Мы хохотали, было так весело! Мне впервые за полтора года было легко и беззаботно. А потом я бежала домой и совестилась, что опоздала, что нарушила режим - уколы надо было сделать и дать лекарства. Прибежала, а ухаживать уже не за кем. В квартире запах газа стоит, соседи спасателей вызвали, а мои родные за руки держатся... И я поняла, что они подготовились. Папа накануне просил передвинуть их кровати из спальни в гостиную, а гостиная у нас общая с кухонной зоной. Мне потом следователь рассказал, что папа целый час, наверное, ползком преодолевал три метра до плиты, включил газ и к маме вернулся, чтобы за руку её взять. Так и умер у её кровати, на полу... И я, как дура, раскрашенная - перед милицией, перед врачами скорой... Стыдно! Больно-то как, Танюшка!

- Всё, всё прошло! Это в другой жизни, Алиночка! - утешала её Таня Гонисевская, приобняла и скулила, сочувствуя, над своей учительницей.

Алина успокоилась и закончила:

- Над родительской могилой я сказала себе, что всегда буду "здесь и сейчас" и никогда не забудусь.

Гонисевская согласно закивала головой. Она вспомнила, как вела себя Алина в первые минуты после петли времени, вспомнила её глаза и голос - словно Зборовская всегда готовилась оказаться в странной, невероятной, невозможной ситуации. И поняла, что теперь всё встало на свои места. Таня перехватила разговор:

- Алиночка, вы не представляете, как мы любили черчение. Вы каждый урок вели, как будто он для нас жизненно важный. И мы тянулись к вам. Всё искали вашу страничку в соцсетях, но вас нигде не было. Мы думали, вы замужем, фамилию сменили. В городе тоже вас не встречали. Когда узнали, что черчение только один год, и в десятом классе больше не увидимся, расстроились. Завучу написали в анкете, что лучшая учительница школы - Алина Анатольевна Зборовская.

- Да? На педсовете он не говорил об этом ни слова... Впрочем, весь педколлектив знал, кого завуч хочет видеть лучшим учителем. О какой ерунде я вспоминаю... Тебе не кажется, что та жизнь была ненастоящей?

- Кажется. Здесь всё честно.

-Ты права, здесь всё честно. Трудно, на пределе сил, зло и яростно, но честно. А там... Я страшный человек, Таня, я позволяла себе страшные вещи. Бездельников не любила, дураков и хитрецов - тоже. А это непедагогично. Уважала только детей, которые не разменивались по пустякам. Ты, Танюша, мне очень нравилась, и весь ваш 'А' класс. Вы были деловитые, с правильным отношением к отпущенному времени: вы брали знания, как берут нужный продукт, осознанно. Влада Карнадута помню. Он приходил на факультатив и отрабатывал все темы. А вот уроки часто пропускал. Я думала, он болеет, но его классная сказала: 'Что вы, он профессионально занимается боксом!' И я пригляделась к его полудетским тонким рукам, и удивилась: как, такой долговязый - и мастер спорта?

- А я Карнадута по школе не помню. Он из 'Г' класса, мы с 'гековцами' не дружили. Он уже не мальчишка с тонкими руками, Алина Анатольевна, и он любит вас до умопомрачения. Мне Пашка говорил. Все ребята о его любви знают. Как говорят итальянцы, любовь и кашель не скроешь. А вы его нисколечки не любите? Только вежливость и ничего больше?

- Таня, что ты! Я же учительница!

- Какая глупость! Смешно! Ага, вылезли из норы, идём по безлюдному берегу, наевшись дичи, хорошо хоть, не сырой, а вареной. Ели прямо из ведра, а вы про учительницу вспомнили... Вы женщина, Алина Анатольевна! Ужасно красивая женщина!

- То-то и оно - ужасно...

- Я правду говорю. Вы скажете мне по секрету, сколько вам лет? Вы учились три курса, потом два года отработали, вам не может быть больше двадцати трёх.

- Вчера исполнилось двадцать два. Я старая уже.

- Вчера?! - Таня огорчилась. - У вас вчера был день рождения?! А мы вас не поздравили! Я скажу Владу!

- Не говори!

- Нет, безобразие какое! Он любит вас, а вы!.. 'Нельзя быть жестокой с мальчиками, - так говорила моя бабушка, - они тоже люди, у них тоже есть душа'.

Алина горько усмехнулась. У неё дрогнули губы. Таня заметила это. Жарко зашептала:

- Алина Анатольевна, я всё для вас сделаю! Выкладывайте всё до конца, я же доктор, я тоже как сканер вижу всех насквозь!

- Таня, я боюсь...

- Потому что девушка? - догадалась Таня.

Алина вздохнула:

- У меня ни разу с мужчиной не было, Таня. А если случится - здесь, в глуши?

- Хочешь к нему? - прошептала Таня.