Три года октября

Теперь же, придя в себя, я был полностью настроен к обороне и контратаке. Иван попытался ткнуть меня ногой, но я её схватил, вывернул и оттолкнул от себя. Этого оказалось достаточно, чтобы «зверёныш» потерял равновесие и покатился вниз по лестнице. Ему повезло, что пролет оказался не большим. А мне повезло, что кастет слетел с его руки и где-то затерялся. Я не был в состоянии аффекта, наоборот — прекрасно осознавал происходящее. Я мог попытаться поговорит с ним и призвать к благоразумию. Но я этого не сделал. Вся злость, накопившаяся во мне за последние дни, нашла объект разрядки в лице худосочного мальчишки, уверовавшего в свою безнаказанность. Спускаясь вниз и хватая его за грудки, я думал о том, что совершаю правильный поступок, потому как хулигану необходимо было преподать жесткий урок. Я изо всех сил вдавил его в стену, затем ударил его под дых. Он, кричавший что-то нечленораздельное, тут же смолк, а остатки слов вырвались из его рта сиплым выдохом. Потянув его на себя, я вновь припечатал его к стенке и в этот раз ударил прямо по носу. Брызнула кровь, а его глаза закатились. Отхлестав его по щекам и убедившись, что сознание к нему вернулось, я нанес очередной удар.

В этот момент раздался крик и требования прекратить драку. Я узнал голос Федора Пахомова, но не остановился, потому как был занят важным делом — вправлением мозгов дурному подростку. Начали собираться люди, их становилось больше. Вскоре нас начали разнимать. Я, на первых парах сопротивлялся, но когда Пахомов принялся умолять меня остановиться, я сдался и отпустил мальца. Тот сполз по стенке вниз, держась за разбитое лицо ладонями. Кто-то попросил вызвать «Скорую» и участкового.

Я, тяжело дыша, отошел в сторону. Разум оставался по-прежнему ясным. И это было прекрасно, ведь никаких мыслей в моей голове в тот момент не было. Пахомов, положив свою руку мне на плечо, спросил, как я себя чувствую. Я не ответил, но про себя подумал, что раны от нанесенных ударов начали пульсировать болью и отдавать жаром. Прикоснувшись к затылку, я непроизвольно взвыл от боли. Подушечки пальцев были испачканы в крови.

— Только не прикасайся к уху, — предупредил меня Пахомов. Видимо оно выглядело куда плачевнее моего затылка. Я послушался совета. Затем, неторопливо, присел на нижнюю ступеньку и оставался сидеть так до самого приезда Кузнецова и кареты скорой помощи.

Медики разделились, принявшись оказывать первую помощь нам обоим. И хотя крови на лице Подкорытова было больше, именно моё состояние вызвало у них опасение. Меня немного подташнивало и звенело в ушах — первые признаки сотрясения. Правда, провалов в памяти я за собой не замечал.

Пока нам с Подкорытовым оказывали помощь, Кузнецов решил потребовать объяснений о случившемся. Я неторопливо начал рассказывать о произошедшем под недовольные крики моего оппонента.

— Он нагло врет! Этот урод первым на меня напал! Я ему ничего не сделал! — вопил он как резаный. — Он сразу меня невзлюбил! А я что? Я просто защищался.

Поняв, что наши слова противоречат друг другу, участковый поинтересовался у всех присутствующих, если среди них был свидетель начала драки. Потому как в тот момент кроме нас двоих на лестничном пролете больше никого не было, я не ожидал голосов из толпы, но он раздался.

— Алексей говорит правду — Иван первый начал. — Пахомов говорил спокойным уверенным тоном. — Я спускался вниз, чтобы найти своего кота, и увидел Родионова в лестничном пролете. Он занимался уборкой, когда Подкорытов ударил его сзади. Сами посудите, откуда у него могла появиться кровь на затылке.

— Старик врёт! — заверещал Подкорытов, срываясь со своего места, но был остановлен работником «Скорой». — Они заодно! Специально хотят меня подставить! Старый хер тоже не любит меня!

— Откуда столько нелюбви к такому славному парню? — сыронизировал участковый.

— Это из-за кота!

— Того, что с одним глазом? Это ты его покалечил, живодер?! — уже с призрением спросил Кузнецов.

Подкорытов, поняв, что сам себе роет могилу перед лицом толпы, поспешил с оправданиями:

— Этот кот цыплят наших жрал. Мне пришлось его проучить!

— Не правда! — уже возмутился Пахомов. — Мой Тимофей ничего и никогда не крал. Он самый порядочный кот на свете!

— Все, кончайте этот балаган! — повысил голос Кузнецов, уже готовый заткнуть ладонями уши. — Сейчас вы двое отправитесь в больницу, затем дадите письменные показания по делу.

Мне помогли встать на ноги и провели на улицу. Уже садясь в карету скорой помощи, я вспомнил про кастет, о чем и сообщил участковому. Тот отправил своего помощника на его поиски, которые очень скоро увенчались успехом. Подкорытов, с обречением в глазах, глядел, как его снаряд нападения с очевидными пятнами крови отправляется в пакет, пока перед ним не закрылась дверца машины с проблесковыми маячками.

Через два часа прибыл судмедэксперт Леонид Лихман, чтобы засвидетельствовать следы побоев. Я был решительно настроен касательно Подкорытова. Мне хотелось, чтобы он ответил по всей строгости закона, вплоть до получения реального срока заключения.