Три года революции и гражданской войны на Кубани

То же создалось и в финансовой комиссии. Прежде всего нужно было разрешить вопрос, как получить деньги от населения в краевую казну. На обложение прямыми налогами кубанское население не пошло бы, оно к этому не привыкло и слишком было переобременено всяческими реквизициями для военных надобностей. Финансовое наше ведомство и не решалось поставить этот вопрос перед Краевой радой. Обычные косвенные сборы с торговли и промышленности необходимых сумм тоже дать не могли. К тому же установились особые условия краевой торговли и промышленности. По инерции от ближайшего прошлого Великой войны оставалась тенденция государственно-распорядительной власти самой непосредственно заниматься своеобразным видом «торговли» и промышленности, расширяя функции ведомства «продовольствия и снабжения», устанавливая свои особые отношения с кооперацией, изыскивая возможности монополизации отдельных отраслей торговли, а таким образом вопрос о косвенных налогах приобретал значение откровенной накидки на себестоимости товара. К этому, собственно, и привела практика торгово-финансового ведомства. Заготовлялись предметы обмена по «твердым ценам», установленным правительственными органами, а на вывозимый или вообще отпускаемый товар накладывали еще особые достаточно высокие вывозные пошлины. Среди мотивов к установлению их и последующему повышению были далеко не все только фискального порядка. Были и соображения предохранительного порядка. Наши правительственные экономисты рассуждали, приблизительно, так: при существующих твердых ценах на хлеб, на постное масло и пр., искусственно пониженных, Край могут наводнить всяческие скупщики, спекулянты. Давая населению несколько повышенную цену но сравнению с правительственными агентами и входя с населением в различные другие поощрительные сделки, они заберут за бесценок хлеб и потом вывезут за границу, где продадут закупленные на Кубани продукты по значительно более высокой цене, кубанское же население останется с бумажками – деньгами, неизменно падающими в цене. За отсутствием же на рынке необходимых в хозяйстве фабрикатов скорая реализация денежной выручки будет затруднительна или совсем невозможна.

Итак, краевая власть, собирая при сдержанной реализации краевого урожая необходимые для краевой казны средства, по существу искусственно задерживала развитие внутреннего и внешнего товарообмена. В Крае, правда, накоплялись реальные ценности в виде зерна, масла и пр., но ни оздоровления финансового, ни оздоровления общеэкономического не достигалось.

Глава XXXIX

Доклад Л. Л. Быча о политическом моменте

Пока работа по рассмотрению конституции, аграрной реформы и других вопросов проходила в комиссиях, пленум рады мог бы оставаться некоторое время без работы.

Но работа ему нашлась.

К нашему удивлению, председатель правительства Л. Л. Быч выступил 10 ноября с общим докладом об основах краевой политики. Совет правительства не был поставлен в известность не только о содержании доклада, но и о намерении председателя выступить с подобным докладом.

Доклад, между тем, был тщательно подготовлен, так как на другой день, 11 ноября, по заслушании ораторов главнейших групп в раде, были внесены особо формулированные тезисы речи.

Доклад по содержанию отдельных его частей шел гораздо дальше, чем осторожно формулированные потом тезисы. Особенно в том месте, где шла речь об Украине и об отношениях к ней Кубани.

Самый факт выступления перед Краевой радой с темой об основах правительственной деятельности данного момента мог быть оспариваем. Эта тема скорее для Законодательной рады.

Здесь Быч свою личную или групповую политическую точку зрения покушался сделать санкционированной Краевой радой.

Со стороны группы линейцев выступал с возражениями против Быча М. А. Траценко.

Он указал, между прочим, Бычу, что его формулы станут гораздо яснее, если он прямо скажет, чего он хочет. А хочет он, по мнению Траценко, того, чтобы Кубанская рада дала возможность ему, Бычу, и его единомышленникам заключить союз с Украиной. И этим своим заявлением Траценко попадал не в бровь, а в глаз Л. Л. Бычу. Только нужно было путем сопоставлении уже пройденных отдельных этапов этой политики установить связь и более ясно вскрыть двусмысленность новых предложений раде в виде новых формул доклада Быча. Но тут на помощь Бычу пришел Рябовол, председатель рады; началось дергание оратора: то «прошу держаться ближе к теме», то «ваш срок истекает, говорите покороче», и так далее, – замечания, не оправданные обстановкой и ставящие оратора в невыгодное положение по сравнению с теми, которым покровительствует председатель. М. А. Траценко – малоопытный оратор. Рябоват его успел привести в замешательство и ход его мыслей был нарушен.