Три года счастья (СИ)

Внутри она боялась, что Элайджа заставит ее почувствовать себя слабой, любовь сделала ее слабой. Кетрин желает вспомнить, какой она была когда-то, когда еще верила во что-то и ее не окружали все семь смертных грехов. Катерина осталась в прошлом и вместо нее есть порочная Кетрин.

И что она чувствует, когда тот, к кому тянется сердце, спит с ней в одной постели. Она ведь все равно не скажет всего, что чувствует, не скажет о своей любви.

Кетрин приподняла свою голову, чтобы посмотреть в висевшее на стене зеркало и первые осознает, как же сильно она изменилась — и дело было даже не в прическе, идеальной кожи, макияже, дорогом нижнем белье, ее развязности и сексуальности, которую та научилась подчеркивать. Взгляд стал спокойнее, она больше не боится, не дрожит от страха, просто Элайджа рядом с ней и страх в ее глазах исчез, стал увереннее, ведь он убьет любого, кто навредит ей.

Она ведь постепенно разрушала в себе Катерину, строя версию Кетрин.

Он ведь рушил Кетрин и собирал, чинил Катерину.

Кетрин обвивает руками его талию, касается татуировки, которую она рассматривала с того самого момента, как в комнате перестало быть темно, вдыхает древесный запах его одеколона, положила голову на его грудь.

Она не милая и не привыкла отдавать, то, что по праву принадлежит ей.

Кетрин эгоистична и избалована. Сейчас она готова вцепиться руками в его обнаженное тело, простынь. Расцарапать его кожу, не отпускать его из своих объятий, и чтобы каждый знал, что он только ее. Готова вечно наблюдать за таким Элайджей: мирно спящим, не думающим о семейный проблемах, тьме с которой он борется день изо дня. Готова

наблюдать за умиротворённым, спокойным Элайджей лицо которого освещают лучи солнца.

Вцепиться в его тело ногтями, прижаться к нему всем своим телом и не выпускать из своих объятий.

Не прячет пламя в глазах. Он только ее и лучше не вставать на ее путь.

Элайджа вздыхает полной грудью, легкие наполняются кислородом, медленно открывает глаза, щурится от лучей солнца и бросает взгляд на полуобнаженное тело. Она прижимается к нему, облаченная только в нижнее кружевное белье бра. Прижимается и он ощущает ее тепло.

Практически все представители сильной половины человечества не считают оголенное женское тело вершиной сексуальности. Это не значит, что они не любят смотреть на женщин без одежды, просто намного больше восхищения вызывает леди, одетая только в красивое белье. У мужчины остается возможность пофантазировать, представить, что же скрывается за тонким кружевом, лентами и милыми бантиками… Элайджа Майклсон относился к такой категории мужчин. Его больше восхищало наблюдать за полу оголенным телом облаченным в дорогое, сексуальное белье, представлять, как повышается градус, как покрываешь оголенные плечи сладки поцелуями, медленно опускать шлейку бюстгальтера или охватывать руками талию, опускать руки все ниже и ниже, касаться руками кружевной ткани, опускать ее на низ, смотреть только в одну точку и думать, что ты контролируешь все. Контролируешь даже, когда готов сгореть до тла.

Кетрин прекрасно знала, как завести любого мужчину. Можно сказать приобретенный стаж за столько столетий.

Она отдала предпочтение кружевному белью, черному бра-бюстгальтеру. Пирс отдала предпочтение белью, созданному только из красивого кружева. Мягкие, тонкие бра, которые подчеркивают природную красоту женской груди и слегка приподнимают ее.

Белье — это именно то невидимое оружие, которое не только поднимает настроение своей обладательнице, но еще и повышает самооценку, ведь одев подобный наряд любая почувствует себя более уверенной.

Кетрин всегда была уверенна в себе и порой, даже отсутствие белья ее не смущало.

Но сейчас она во всеоружии, потому что уловила голодный взгяд Майклсона.

— Катерина… — он повернулся к ней, всматриваясь в ее красивое лицо.

— Доброе утро, — ухмыляется та нависая над ним, но почему-то ее взгляд кажется — Ты же знаешь, что сможешь меня заменить, а я тебя нет.

— Ты не права, Катерина, — секунда и он оказывается сверху нее, приялся губами в ее губы.

— Я же была не нужна тебе? — прикусив губу, чтобы не простонать, когда руки Майклсона скользят по ее плечам опускают кружевные шлейки белья вниз.

—Я всегда буду нуждаться в тебе и ты знаешь это, — внимательно заглядывает в глаза.

Она хочет уйти вместе с ним, хочет, возможно, прыгнуть на шею Элайджи и уйти с ним в закат, но, туда, где они будет счастливы и их дом. Сейчас она резко сжимает его запястье, накрывает своими руками, словно и вправду дорожит.

Даже если он убьет ее, то воскресит.

— Я была свободна, Элайджа.

— Тебе никто не давал свободы.

— Мне и не нужна свобода, пока ты рядом со мной… Я отказалась от свободы ради тебя. А ведь сперва я думала, что мы просто спим вместе.

— Ты глупа и проиграла, Катерина.

— А ты идиот.