Три года в аду. Как Светлана Богачева украла мою жизнь

Алкоголь лился рекой. Все танцевали и смеялись. Я была счастлива. Жизнь. Она стоит всего. Всех трудностей и лишений. Такие моменты абсолютного счастья и больших надежд стоят всех утрат. Ведь только прочувствовав всю глубину отчаяния, можно осознать, насколько ценны моменты счастья.

Свете пересадили почку, и та прижилась. Диализ был больше не нужен. Полиневрит тоже проходил, и она больше не мучилась от боли.

Правда, пришлось еще сделать мастэктомию. Удаление груди было обязательным показанием после рака с метастазами в мозг. Света очень сильно переживала и смогла пойти на это только вместе с операцией на новую грудь. Она сделала операцию и ходила вся перебинтованная, радуясь, что смогла так удачно сделать мастэктомию и сразу же вставить новую грудь – такого же размера, как и предыдущая. На ее работе, в больнице, все врачи восхищались, как удачно Света решила эту проблему. Некоторые Светины коллеги приходили ко мне на стендап и рассказывали мне, какой Света замечательный врач и человек. Но это я и сама знала.

Осенью 2021 года со Светой познакомился мой папа, и они быстро подружились. Папина квартира давно была переписана на меня, и мы взяли кредит на три миллиона в залог его квартиры, чтобы папа мог вложиться в другую недвижимость. Однако из этих денег триста тысяч мы отдали Свете на новую грудь и еще около пятисот тысяч на разные лекарства. Но деньги – это пыль. Главное, что Света выжила. Тем более мои и папины вложения – примерно два миллиона рублей в Светино лечение – это совсем крупицы. Ведь, по подсчетам Светы, стоимость ее лечения достигала пятнадцати миллионов рублей.

Да, деньги совсем не главное. Главное, что почти два года постоянного кошмара позади. А дальше будет только хорошее. Всю осень я помогала Свете восстановиться. И наконец наступил декабрь.

Остро встал вопрос о моем переезде. Но была одна проблема. Из-за Светиной болезни я оказалась в огромных долгах. Все деньги, которые я зарабатывала выступлением на микрофоне и написанием сценариев, шли на их уплату. А Миша учился в институте и не работал. Так что съехать от Светы оказалось большой проблемой. К тому же у меня на руках еще были Пепега и Рэя.

Мы решили, что кошку Зигги Света оставит себе – они очень полюбили друг друга. Но остальные животные останутся со мной. Да, я не хотела изначально их заводить, но раз так уже получилось, теперь они мои.

Я хотела позвонить маме – объяснить ей и попросить жить в нашей квартире на Марата, которую снимал какой-то айтишник за тридцать тысяч рублей в месяц. Я решила, что жить там будет проще всего. Я буду платить маме эти деньги – такую сумму я потяну. Ведь это удобное место, привычное. И вообще, намного легче снять квартиру, если у тебя на руках животные, у мамы. Даже с заработков что-то будет оставаться, и я буду потихоньку расплачиваться с долгами. Мама в эмиграции, конечно, ей тоже нужны деньги, но ведь я буду ей платить.

* * *

Третьего декабря мы со Светой, а также Федя сидели вместе на кухне. Я долго крутила в руках телефон, не решаясь позвонить маме.

Надо сказать, мою маму Федя на дух не переносил, за годы нашей дружбы достаточно насмотревшись на то, что она творила со мной. И хоть до него долетало немногое и в четырнадцать лет я уже могла намного лучше постоять за себя, он застал и наши крики, и наши драки. Несколько раз он забирал меня от мамы к себе, чтобы мы в ссоре не убили друг друга. Федя всегда очень любил меня и злился, что моя мама так со мной поступает. Она легко доводила меня до слез, часто говорила грубые вещи. И я так же легко в ответ взрывалась на нее.

Но ведь сейчас мама в эмиграции, далеко от меня. А значит, и причин раздражаться у нее нет. Она обязательно мне поможет. Ведь она моя мама.

Я наконец решилась и позвонила маме. Та сразу взяла трубку.

– Мам. Привет. Слушай, такое дело. Я съезжаю от Светы, нам с Мишей где-то нужно жить. И я тут в долгах. Короче, можно я сниму у тебя нашу квартиру на Марата? Я буду платить столько же, сколько платит тот квартиросъемщик сейчас. Могу даже больше. Но не сильно, чтоб с долгами могла расплатиться. И я знаю, что за эту квартиру большие долги по коммуналке. Я их тоже все оплачу. Просто сейчас я не найду квартиру в центре с собакой и кошками и не потяну залог, – говорила я маме быстро и на одном дыхании.

Мне хотелось привести как можно больше аргументов, почему мне нужно жить на Марата, чтобы мама не отказала.

– Ой, Таня. Не знаю. Не уверена, мне неловко перед тем человеком, который у нас снимает. У нас же договор. А что? Вы ничего не нашли?

– Мам, мы пока не искали. Я хочу на Марата жить. Мы не найдем ничего хорошего в центре без залога. Я за все тебе заплачу, не переживай, – молила я.

Мне было обидно, что мама не согласилась сразу, но решила, что ей просто недостаточно причин для принятия решения в мою пользу.

– Ну, вы поищите что-нибудь еще, хорошо? Все, я не могу разговаривать. Давай. И у тебя собака. У меня же аллергия на животных, – раздраженно ответила мама.

Я знала, каким становится ее голос, когда я ей надоедаю. Сейчас он был именно таким.